Усыновить ребенка из дома малютки в могилеве. "Не получается свой, давай возьмем из дома малютки"
«Нам пришлось сдать экзамен, пройти медицинскую комиссию. И только после всех этих процедур нас направили к инспектору, который занимался непосредственно усыновлением. Он сказал, что в очереди мы сороковые и нужно подождать».
Наталья и Анатолий Костюковичи с маленькой Сашей. Фото из домашнего архива
Как проходит процедура усыновления и с какими трудностями сталкиваются приемные родители, рассказали Наталья и Анатолий Костюковичи. Они взяли из детского дома двоих: девочку Сашу и мальчика Валеру.
«В очереди вы сороковые, нужно ждать»
Наталья и Анатолий Костюковичи живут в Бресте, поженились в 2009 году. Через некоторое время после свадьбы родственники стали спрашивать: когда у вас уже дети пойдут? Увы, у пары ничего не получалось. Врачи ставили Наташе диагноз «бесплодие». Но Костюковичи не отчаялись. Однажды семья возвращалась после очередного визита к свекрови, и по дороге домой Анатолий завёл с Наташей разговор о малышах из детского дома. Сказал: раз не получается родить своего, давай возьмём из дома малютки. Наталья согласилась.
Семья обратилась в отдел образования администрации Московского района Бреста - узнать, какие документы нужны, чтобы стать приемными родителями. Оказалось, что все не так просто:
Это очень долгий процесс. Нужно кучу бумажек собрать. Сначала нас направили к одному инспектору, потом к другому. Потом к психологу, который проводил занятия, чтобы определить адекватные мы люди или нет, готовы ли принять чужого ребёнка. По окончании курса нам даже экзамен пришлось сдать. Необходимо также было пройти медицинскую комиссию. И только после всех этих процедур нас направили к инспектору, который занимался непосредственно усыновлением. Он сказал, что в очереди мы сороковые и нужно подождать, - рассказывает Наталья.
Ждать Костюковичи не хотели. Да и ребенка думали маленького взять, а в детских домах Брестской области в основном все старше трех лет. Решили ехать в Национальный центр усыновления в Минск. Там паре выдали журнал с личными делами детей. В нем указаны имя ребенка, возраст и заболевания. Наталья с Анатолием решили взять девочку Александру из Витебского детского дома. В учреждение она поступила восьмимесячной, на момент усыновления ей было 2 года.
«Рацион, как в больнице»
Забрать девочку к себе Костюковичи смогли лишь через три месяца.
Очень долго готовили Сашины документы, - говорит Наталья. - За это время мы три раза побывали в детском доме. Витебск не близкий свет, но надо было ездить. Хотели поближе познакомиться с Сашей, узнать какая она, что любит, как ведет себя. На первую нашу встречу она пришла очень грустная. Села рядом и глубоко вздохнула, как старушка. Однажды мы играли, и в холле на стене она увидела изображение девочки. В одной руке та держала бутылку, в другой сигареты. Рисунок был перечеркнут, мол, так делать нельзя. Саша подошла к изображению, показала на него и произнесла: «Мама». Это было единственное слово, которое мы услышали от нее за время нашего знакомства. В два года Саша не говорила.
Когда все документы наконец были готовы, Анатолий и Наталья забрали девочку.
Саша на все смотрела большими глазами, - говорит Анатолий. - Ей все было интересно, раньше она не видела такого количества людей. На второй день после того как мы ее забрали, поехали в магазин за продуктами. По дороге обратно она залезла в пакет и взяла колбасу. Вцепилась в нее зубами и стала грызть прямо в упаковке. Наташа давай у нее эту колбасу забирать, говорит: «Дома отрежу кусочек», а та кричит, не отдает. Соседи на нас тогда смотрели, как на извергов.
Наталья объясняет, что в детском доме Саша никогда не пробовала такой еды, поэтому и набросилась на колбасу.
Когда мы забирали Сашу, мне целую лекцию провели о том, как надо её кормить, - говорит женщина. - Всё только пареное, вареное, никакой жареной пищи, сладостей и ненатуральных продуктов. В общем, рацион, как в больнице.
Саша быстро освоилась в семье Костюковичей. Наталья и Анатолий приложили к этому немало усилий: постоянно занимались с девочкой, играли, обучали.
«Обратно отдавать не собирались»
Через некоторое время после того как в семье появился приемный ребенок, Наталья узнала, что беременна.
Я сталкивалась с ситуациями, когда женщина узнает о беременности и пара прекращает процедуру усыновления. Это неправильно и нечестно по отношению к ребенку. Он ведь уже ждет своих родителей и надеется, что они скоро его заберут. В роддоме я встретилась с женщиной, которая ходила со своим мужем к тому же психологу, что и мы. Спрашиваю ее: «Ну что? Как у вас дела? Когда ребеночка забирать будете?» А она мне говорит: «Мы еще не определились. Если у меня родится здоровый малыш, мы откажемся». «Как же так можно», - подумала я тогда.
Конечно, я был рад, что Наташа беременна и у нас будет свой ребенок. Но на тот момент и Саша для нас стала родной и любимой. Обратно в детский дом отдавать ее мы не собирались, - говорит Анатолий.
Саша с братом Николаем. Фото из домашнего архива
Наталья родила мальчика Николая. Саше родители объяснили: это её брат. А когда задумались о третьем ребенке, снова решились на усыновление. На этот раз никто из родственников и знакомых Костюковичей не поддержал, а главное - не понял. Есть уже и свой ребенок есть, и усыновленный, зачем еще кого-то брать?
Анатолий объясняет: всегда хотел большую семью, поэтому и предложил жене снова усыновить ребенка.
«Не каждая пара хочет брать детей постарше»
Опять начался долгий процесс оформления документов.
Часто пары, столкнувшись с этой волокитой, бросают дело на полпути и отказываются от усыновления. Думаю, что все должно быть проще. Тогда и люди будут охотнее деток брать, - считает Наталья.
На этот раз выбрали мальчика Валеру из Могилевского детского дома. Мама его была ВИЧ-положительной, но у парня статус отрицательный. В его личном деле был указан диагноз ЦНС (нарушение центральной нервной системы) и атрофия глазных нервов. Однако Наталью и Анатолия это не остановило:
Мы увидели Валеру и сразу решили его забрать. Не перебирали. Все как-то быстро получилось.
Тех, кто советовал не брать больного ребенка, Костюковичи и слушать не хотели и, по словам Натальи, правильно сделали.
Когда мы приехали за Валеркой, он еле стоял, ножки подкашивались. Лицо было в буквальном смысле перекошено и покрыто пятнами, а под носом что-то красное, будто засохшая кровь. Мы с Толей были в ужасе. Что делали с ребенком? Сложилось впечатление, что ему что-то давали, чтобы он больше спал и меньше двигался.
В Могилевском детском доме отношение к детям паре не понравилось:
В Витебске Сашку нам вывели, помогли ей одеться и обуться. Воспитатели радовались за девочку. В Могилев же детский дом переехал из Бобруйска, и всех детей необходимо было повторно обследовать. Нам позвонили и сказали: «Вы же забираете Валеру, сами тогда к врачам его и сводите». Я не понимала, как с таким диагнозом, как у него, можно было отменить медосмотр. Когда мы приехали за Валерой, никто ничего не сказал, ребенка вывели и ушли. Мы уже сами одевали и собирали парня в дорогу.
Третий ребенок Костюковичей - Валера. Фото из домашнего архива
В семье у Костюковичей Валера изменился, стал веселее и подвижнее. Начал улыбаться.
Сейчас уже все нормально, - говорит Наталья. - Валерка подрос, лицо более-менее выровнялось. С глазками тоже всё хорошо. Я не понимаю, как малышей обследуют и почему ставят диагнозы, которые не подтверждаются. Это отталкивает родителей. Они читают о серьезных пороках у ребенка и отказываются усыновлять. После трех лет диагноз не подтверждается, а малыш уже никому не нужен. Не каждая пара хочет брать детей постарше, в основном всем маленькие нужны.
«Это из их прошлой жизни»
Периодически к Костюковичам приезжает инспектор, который проверяет, в каких условиях живут дети. Проблем обычно не возникает. Дети уже подросли. Саше сейчас 7 лет, Коле - 5, Валере - два с половиной. Родители уделяют им много времени и стараются воспитывать их дружными и честными.
Особых трудностей пока нет, - говорят Наталья и Анатолий. - Мы не делим детей на своих и чужих. Относимся ко всем одинаково. Любому ребенку нужна любовь, неважно, родной он или нет. Мы стараемся ее дать. Да, у ребят из детского дома есть свои особенности. Саша, к примеру, может сидеть-сидеть и начинает покачиваться. Если так делает ребенок не из детдома - у него проблемы с психикой, а для детей оттуда это норма, которую надо принять. Это из их прошлой жизни, как говорят психологи.
На вопрос, стоит ли рассказывать ребенку о том, что он из детского дома, Костюковичи ответили однозначно - да.
Доброжелатели всегда найдутся, и кто-то им обязательно скажет. Лучше это будем мы. Важно же быть с детьми честными.
Герои
Куда уходят дети? В другие детдома. 11 сирот в Жодино пакуют чемоданы
Татьяна Дорощёнок
1 августа в Жодино закрывается детский дом. В здании, где он проработал 46 лет, будет обычный детский сад. Его заполнит звонкий смех детей, у которых есть родители, свой дом и свои игрушки. А пока последнюю неделю тут живут десять мальчиков и девочка, у которых нет мам и пап, а игрушки - общие. Все они дошкольники, им от пяти до семи лет. Через неделю их развезут по разным интернатам. А хочется, чтобы случилось чудо, и Даник, Костя, Сережа, Никита и их друзья переехали не в очередной интернат, а в свой собственный дом. Все они даже представляют, каким он будет, и рассказали об этом «Именам». А еще сфотографировались на память о своем первом детском доме со своей любимой игрушкой.
В советское время в Жодинском детском доме жило до 300 детей. В прошлом году остался 31 ребенок. 20 из них забрали в приемные семьи - в Боровляны, Вилейку, в детские дома семейного типа в Жодино, Борисов. И осталось всего 11 - десять мальчиков и девочка. Все они попали сюда из домов малютки. В большинстве случаев их биологические родители или отказались от них, или были лишены родительских прав.
Все детки с особенностями в развитии - есть с нарушением речи, с аутизмом, с умственной отсталостью, - рассказывает воспитатель Юлия Козел . - Но все они умеют сами есть, убирают за собой посуду, сами одеваются, шнурки, правда, завязывают не все, но очень стараются. Очень общительные, активные ребята.
В конце мая специальная комиссия решила, в каком интернате кто из ребят будет учиться после того, как детдом в Жодино закроют. Те, что постарше, уедут в Вилейскую и Молодечненскую школы-интернаты, дошкольники - в Ждановичский детский дом. Педагоги и весь персонал останется работать в этом же здании - скоро здесь откроется обычный детский сад. А пока воспитатели готовят детей к переезду, каждому собирают «приданое» - одежду, обувь, канцелярские принадлежности и игрушки.
С каждым годом детских домов и домов-интернатов становится всё меньше: если в 2008 году в системе Минобразования было 79 интернатов, то сегодня осталось только 35
Конечно, это хорошо, что детских домов становится меньше, но нам грустно расставаться с детками, - говорит Юлия Владимировна. - Они такие послушные и старательные. По два раза ничего просить не приходится. Иногда даже сами говорят: «Дайте мне какое-нибудь задание. Можно я эту травку прополю?» И очень любят, когда их хвалят.
Дети уже знают о том, что скоро рядом с ними не будет Владимировны - так они, подражая взрослым, называют свою воспитательницу. И некоторые даже не против забрать ее с собой.
Егор Короленок, 7 лет. Уезжает в Руденскую школу-интернат
Когда я буду строить себе дом, мне помогут пожарные - они мои друзья, они приходили к нам в гости, - рассказывает Егор . - А еще, когда я вырасту, у меня будет красный мотоцикл, я уже катался на нем. Я хочу сам научиться водить и мотоцикл и машину.
Костя Тройнич, 5 лет. Уезжает в Ждановичский дом-интернат
У меня будет большой-большой дом с красной крышей. И там будут мама и папа. И еще собачка и котик. У меня будет своя комната с большим телевизором, - уверен Костик , красивый кареглазый и улыбчивый мальчик.
Данила Стасевич, 6 лет. Уезжает в Ждановичский дом-интернат
Дом у меня будет большой и красивый. Там будут жить собачка и котик, я их буду кормить, - говорит Даник . - Я вообще всех буду кормить - когда я вырасту, я стану шеф-поваром ресторана. Буду делать пельмени, а еще блины.
Сергей Берегенько, 6 лет. Уезжает в Ждановичский дом-интернат
Когда я вырасту, я сам буду строить большие дома, вон там, - машет рукой Ваня в сторону оживленной улицы. - Буду работать на кране. И себе построю дом, только он будет маленький. Ну, не самый маленький, потому что там со мной будет жить бабушка Маша. И Владимировна тоже.
Игорь Гончаренко, 7 лет. Уезжает в Молодечнескую школу-интернат
Ах ты, девочка чумазая, где ты руки так измазала? Черные ладошки, на локтях - дорожки, - бойко начинает рассказывать стихи Агнии Барто Игорек и заставляет всех посмотреть на руки. - А что это такое? - тут же интересуется он, увидев ноутбук.
Похлопав по крышке компа, начинает быстро считать до десяти. И говорит, что, когда вырастет, будет большой-большой. А где будет жить и кем будет работать, еще не решил.
Дима Вяткин, 6 лет. Уезжает в Вилейскую школу-интернат
Пойду в школу, буду мультики там смотреть, - рассказывает Дима .
Он тоже мечтает о большом доме - говорит, что дом будет квадратный и с треугольной красной крышей. И жить с ним будут Даник и Игорек. И Владимировна. И еще мама и папа. И много-много лошадок - чтобы катать на них друзей.
А еще у меня будет машина, - добавляет Дима. - Вот такого цвета, - показывает он в коробке с карандашами розовый карандаш.
Никита Ковалев, 6 лет. Уезжает в Ждановичский детский дом
А я вас люблю, - с ходу признается Никита . - Когда меня заберут? Я хочу свой дом, когда вырасту, и в нем - свою комнату, где будет много игрушек.
Саша Малько, 5 лет. Уезжает в Ждановичский детский дом
Я буду пожарным, - говорит Саша . - И еще футболистом. Я умею вот так, - и Саша бьет ногой по воображаемому мячу. Мы соглашаемся, что мальчик вполне может освоить две профессии, тем более такие интересные. Каким будет его дом, Саша пока не представляет.
Богдан Бакиновский, 5 лет. Уезжает в Ждановичский детский дом
559 детей-сирот
Эллина Здорова, 6 лет. Уезжает в Ждановичский детский дом
Мне здесь не нравится, я хочу к маме и папе, - говорит Эля . - Я буду очень послушной, буду помогать им и всегда хорошо кушать.
Леша Прищеп, 7 лет. Уезжает в Руденскую школу-интернат
Пока Леша делает домики из конструктора, но потом у него будет свой большой дом с воротами и гаражом, а крыша у него будет желтая - так он решил. Говорит, что хочет в школу и обязательно будет хорошо учиться. Больше всего ему нравится считать - он уже знает цифры до десяти. Когда вырастет, Леша хочет быть мужчиной. Кем будет работать, еще не решил, но ему очень нравится смотреть, как мужчины играют в футбол.
Главная мечта любого ребенка, который живет в детском доме - чтобы за ними пришли мама с папой и забрали их в свой дом
Всего в Беларуси 20 тысяч детей-сирот. Из них 10 688 детей можно усыновить, а остальные живут в семьях родственников. Таких, как наши десять пацанов и принцесса, «детдомовских», в стране 3 888 . Остальные сироты живут в опекунских и приемных семьях, а также в детских домах семейного типа. Собственно, поэтому детских домов и домов-интернатов становится меньше.
В прошлом году белорусские семьи усыновили 559 детей-сирот, за шесть месяцев этого года - 273 . Еще 94 ребенка в прошлом и 17 детей в этом году уехали жить в Италию - из иностранцев только граждане этой страны имеют право усыновлять белорусских сирот, потому что процедура международного усыновления согласована на государственном уровне только между Беларусью и Италией.
Многих потенциальных родителей пугает бумажная волокита, с которой они могут столкнуться в процессе усыновления. На самом деле этот процесс может занять от двух месяцев до нескольких лет, и это зависит от активности самих усыновителей. Для старта кандидаты должны принести в отдел (управление) образования по месту жительства три документа: медицинскую справку о состоянии здоровья, справку о доходах и занимаемой должности и документ о наличии жилищных условий. Все остальные документы в течение месяца готовят специалисты отдела образования.
Кроме этого, необходимо пройти психологическую диагностику и подготовку. Это можно сделать как в Национальном центре усыновления в Минске, так и у себя в городе в управлении (отделе) образования. В Национальном центре усыновления такая подготовка занимает два месяца. Будущие родители прослушивают 30-часовой курс лекций. После этого они могут поближе познакомиться с ребенком, а сколько времени им понадобится на то, чтобы принять окончательное решение об усыновлении, зависит только от них.
Согласно новому документу, на усыновление передаются дети, сведения о которых находятся в банке данных детей, подлежащих усыновлению. Для международного усыновления могут рекомендоваться дети, которые состояли в этом банке не менее года и которым не смогли найти семью в Беларуси.
Директор Национального центра усыновления Министерства образования Наталья Поспелова рассказала в интервью "Белорусским новостям", что в прошлом году было усыновлено 338 девочек и мальчиков. При этом минчане усыновили лишь 46 детей.
Это очень мало. Сейчас вообще наблюдается тенденция, что число детей-сирот в стране не увеличивается, но усыновляют их все меньше. Если в начале 1990-х годов речь шла о 1500 усыновлений в год, то теперь - о 300-400. Очевидно, что политика государства в этом вопросе не меняет количество усыновлений в сторону увеличения.
Комментируя причину небольшого количества желающих усыновлять детей в Беларуси, председатель Международного общественного объединения "Понимание" Андрей Маханько сказал, что для выявления всего спектра причин необходимо провести на эту тему серьезное социологическое исследование. "Нельзя сказать, что белорусы не способны к сочувствию. Однако в обществе, на мой взгляд, сложился достаточно противоречивый образ ребенка-сироты, не позволяющий сказать - да, я готов воспитать ребенка, я в состоянии справиться с этим. Люди полагают, что их ответственность в случае с приемным ребенком будет гораздо большей, чем при воспитании своего ребенка. Это хорошо для детей, но может стать и препятствием, которое невозможно преодолеть для потенциальных родителей".
Еще одна причина, на которую обратил внимание специалист, - уровень жизни в Беларуси. "Большинство людей, морально способных усыновить ребенка, не могут сделать это в силу материальных причин. Наш уровень жизни - это уровень выживания. Мы поставлены в такие условия, что все свое время тратим на добывание средств к существованию".
Если наши люди не хотят усыновлять детей, иностранцы хотят, но для них это достаточно сложно. Тем не менее, приоритет в усыновлении, естественно, отдан соотечественникам. Заместитель министра образования Татьяна Ковалева сказала на этот счет в интервью, что должна быть проведена планомерная работа по нахождению ребенку белорусской семьи и учтено, есть ли у ребенка родственники, все они должны быть опрошены на предмет взятия ребенка под опеку. Обязательно необходимо выяснить, есть ли у ребенка братья или сестры, очень важно сохранять эти родственные связи.
Теперь Национальный центр усыновления работает с усыновителями в рамках положения, принятого Советом министров об утверждении порядка согласования процедуры международного усыновления и взаимодействия с компетентными организациями иностранных государств в рамках данной процедуры.
Усыновление осуществляется только гражданами тех стран, с которыми заключены соответствующие соглашения. Сегодня - это только Италия. По словам Т. Ковалевой, "все страны проинформированы, им разосланы проекты соглашений, но пока яркой инициативы от других стран и подписанных документов нет".
Гражданами же этой единственной страны, где усыновляют белорусских детей, в прошлом году было усыновлено только 37 человек.
Тенденция уменьшения международного усыновления характерна для нескольких последних лет. В 2003 году иностранцы усыновили 714 белорусских детей, а в 2004 году нашли новую семью в зарубежье 596.
Тогда усыновление было еще возможным и для граждан из других стран. Лидировали итальянцы - ими был усыновлен 231 ребенок, 168 - гражданами США, 46 - гражданами Ирландии.
Важно заметить, что иностранцы усыновляют не только здоровых детей, но и больных, чего себе наши люди практически не могут позволить. Многие дети, уехавшие жить за границу и усыновленные иностранцами, имели хронические заболевания или инвалидность, особенности психофизического развития.
При этом все меры, которые привели к уменьшению количества усыновлений за рубежом, направлены на защиту детей, считают чиновники. Н. Поспелова заметила на этот счет: "У ребенка есть право на семью, но это не значит, что его нужно отправлять на территорию страны, не способной предоставить ему такие же права, как у граждан этой страны по рождению. В случае же если государство подписывает с Беларусью соглашение, есть гарантия, что люди, граждане этой страны, решившиеся на усыновление, имеют человеческий "знак качества".
Она также предположила, что теперь иностранные граждане для усыновления белорусского ребенка в случае, если они уже знакомы с этим ребенком, обращаются в первую очередь в отдел образования по месту жительства ребенка, а не в Национальный центр усыновления, как раньше. "Естественно, что Центр полностью не владеет информацией о потребностях ребенка. Благодаря постановлению, отпадает необходимость обращаться в Центр усыновления, чтобы он в свою очередь запрашивал информацию у местного отдела образования. Именно эта структура через государственного опекуна осведомлена об особых потребностях ребенка и о наличии человеческих отношений с кандидатами-усыновителями. Бывает, потенциальные усыновители пишут о том, что очень привязаны к ребенку, заботятся о нем. А из местных органов опеки приходит информация, что ребенок не вспоминает о кандидатах на усыновление, а сами эти люди никогда не звонят в интернат, не интересуются планами ребенка. Мы не проводим следственные действия в отношении ребенка и его возможной новой семьи. Однако я полагаю, что очень хорошо, что люди будут изначально обращаться в тот орган, который действительно обладает информацией о ребенке".
Итак, теперь вопрос о международном усыновлении в течение месяца рассматривается в местных органах опеки и попечительства, затем 15 дней в Национальном центре усыновления и отправляется на резюме министру образования.
При этом Национальный центр усыновления - это не просто промежуточное звено в цепи процесса усыновления. Именно здесь дают ответ на главный вопрос: нет ли среди граждан Беларуси желающих усыновить этого ребенка, либо находящихся в поиске ребенка такого же возраста и такого же состояния здоровья.
Этого, судя по всему, кандидатам на усыновление бояться надо меньше всего. На сегодняшний день в главном офисе Национального центра усыновления обслуживается около 30 белорусских супружеских пар, ищущих среди сирот своих детей. За год их наберется в лучшем случае 400. Капля в одиннадцатитысячном сиротском море. Именно столько - 11 000 детей, из которых около трех тысяч минских - числятся в банке данных Национального центра усыновления. Все они хотят жить в семье и ждут своих родителей. Всего же в Беларуси 28 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Из них 16 тысяч живут в приемных и опекунских семьях.
Как ранее сообщали «Белорусские новости» , в минувшие выходные в Беларуси , касающееся вопросов усыновления детей.
Согласно новому документу, на усыновление передаются дети, сведения о которых находятся в банке данных детей, подлежащих усыновлению. Для международного усыновления могут рекомендоваться дети, которые состояли в этом банке не менее года и которым не смогли найти семью в Беларуси.
Директор Национального центра усыновления Министерства образования Наталья Поспелова рассказала в интервью «Белорусским новостям» , что в прошлом году было усыновлено 338 девочек и мальчиков. При этом минчане усыновили лишь 46 детей.
Это очень мало. Сейчас вообще наблюдается тенденция, что число детей-сирот в стране не увеличивается, но усыновляют их все меньше. Если в начале 1990-х годов речь шла о 1500 усыновлений в год, то теперь –– о 300-400. Очевидно, что политика государства в этом вопросе не меняет количество усыновлений в сторону увеличения.
Комментируя «Белорусским новостям» причину небольшого количества желающих усыновлять детей в Беларуси, председатель Международного общественного объединения «Понимание» Андрей Маханько сказал, что для выявления всего спектра причин необходимо провести на эту тему серьезное социологическое исследование. «Нельзя сказать, что белорусы не способны к сочувствию. Однако в обществе, на мой взгляд, сложился достаточно противоречивый образ ребенка-сироты, не позволяющий сказать –– да, я готов воспитать ребенка, я в состоянии справиться с этим. Люди полагают, что их ответственность в случае с приемным ребенком будет гораздо большей, чем при воспитании своего ребенка. Это хорошо для детей, но может стать и препятствием, которое невозможно преодолеть для потенциальных родителей».
Еще одна причина, на которую обратил внимание специалист, - уровень жизни в Беларуси. «Большинство людей, морально способных усыновить ребенка, не могут сделать это в силу материальных причин. Наш уровень жизни –– это уровень выживания. Мы поставлены в такие условия, что все свое время тратим на добывание средств к существованию».
Если наши люди не хотят усыновлять детей, иностранцы хотят, но для них это достаточно сложно. Тем не менее, приоритет в усыновлении, естественно, отдан соотечественникам. Заместитель министра образования Татьяна Ковалева сказала на этот счет в интервью БелаПАН , что должна быть проведена планомерная работа по нахождению ребенку белорусской семьи и учтено, есть ли у ребенка родственники, все они должны быть опрошены на предмет взятия ребенка под опеку. Обязательно необходимо выяснить, есть ли у ребенка братья или сестры, очень важно сохранять эти родственные связи.
Теперь Национальный центр усыновления работает с усыновителями в рамках положения, принятого Советом министров об утверждении порядка согласования процедуры международного усыновления и взаимодействия с компетентными организациями иностранных государств в рамках данной процедуры.
Усыновление осуществляется только гражданами тех стран, с которыми заключены соответствующие соглашения. Сегодня - это только Италия. По словам Т. Ковалевой, «все страны проинформированы, им разосланы проекты соглашений, но пока яркой инициативы от других стран и подписанных документов нет».
Гражданами же этой единственной страны, где усыновляют белорусских детей, в прошлом году было усыновлено только 37 человек.
Тенденция уменьшения международного усыновления характерна для нескольких последних лет. , а в 2004 году нашли новую семью в зарубежье 596.
Тогда усыновление было еще возможным и для граждан из других стран. Лидировали итальянцы ––– ими был усыновлен 231 ребенок, 168 - гражданами США, 46 - гражданами Ирландии.
Важно заметить, что иностранцы усыновляют не только здоровых детей, но и больных, чего себе наши люди практически не могут позволить. Многие дети, уехавшие жить за границу и усыновленные иностранцами, имели хронические заболевания или инвалидность, особенности психофизического развития.
При этом все меры, которые привели к уменьшению количества усыновлений за рубежом, направлены на защиту детей, считают чиновники. Н. Поспелова заметила на этот счет: «У ребенка есть право на семью, но это не значит, что его нужно отправлять на территорию страны, не способной предоставить ему такие же права, как у граждан этой страны по рождению. В случае же если государство подписывает с Беларусью соглашение, есть гарантия, что люди, граждане этой страны, решившиеся на усыновление, имеют человеческий «знак качества».
Она также предположила, что теперь иностранные граждане для усыновления белорусского ребенка в случае, если они уже знакомы с этим ребенком, обращаются в первую очередь в отдел образования по месту жительства ребенка, а не в Национальный центр усыновления, как раньше. «Естественно, что Центр полностью не владеет информацией о потребностях ребенка. Благодаря постановлению, отпадает необходимость обращаться в Центр усыновления, чтобы он в свою очередь запрашивал информацию у местного отдела образования. Именно эта структура через государственного опекуна осведомлена об особых потребностях ребенка и о наличии человеческих отношений с кандидатами-усыновителями. Бывает, потенциальные усыновители пишут о том, что очень привязаны к ребенку, заботятся о нем. А из местных органов опеки приходит информация, что ребенок не вспоминает о кандидатах на усыновление, а сами эти люди никогда не звонят в интернат, не интересуются планами ребенка. Мы не проводим следственные действия в отношении ребенка и его возможной новой семьи. Однако я полагаю, что очень хорошо, что люди будут изначально обращаться в тот орган, который действительно обладает информацией о ребенке».
Итак, теперь вопрос о международном усыновлении в течение месяца рассматривается в местных органах опеки и попечительства, затем 15 дней в Национальном центре усыновления и отправляется на резюме министру образования.
При этом Национальный центр усыновления –– это не просто промежуточное звено в цепи процесса усыновления. Именно здесь дают ответ на главный вопрос: нет ли среди граждан Беларуси желающих усыновить этого ребенка, либо находящихся в поиске ребенка такого же возраста и такого же состояния здоровья.
Этого, судя по всему, кандидатам на усыновление бояться надо меньше всего. На сегодняшний день в главном офисе Национального центра усыновления обслуживается около 30 белорусских супружеских пар, ищущих среди сирот своих детей. За год их наберется в лучшем случае 400. Капля в одиннадцатитысячном сиротском море. Именно столько –– 11 000 детей, из которых около трех тысяч минских–– числятся в банке данных Национального центра усыновления. Все они хотят жить в семье и ждут своих родителей. Всего же в Беларуси 28 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Из них 16 тысяч живут в приемных и опекунских семьях.
По состоянию на 1 января на учете в республиканском банке данных о детях, подлежащих усыновлению, состояло 5800 мальчиков и девочек. Из них новый дом пока нашли только 126 ребят. Много это или мало, судить сложно, потому что усыновление ребенка –важный шаг, на который не каждый способен решиться.
На сегодняшний день в Беларуси активно развиваются разные формы семейного устройства детей-сирот: опекунство, приемная семья и детский дом семейного типа.Усыновление, безусловно, форма, приоритетная - только она предоставляет ребенку главный в жизни статус – статус сына и дочери.
Разные формы семейной заботы позволяют системе охраны детства быть более устойчивой и дают возможность ребенку реализовать свои потребности, - отметила Наталья Станиславовна. - Так у детей больше шансов попасть в семью и получить бесценный семейный опыт. Ведь без семьи человек рискует стать в лучшем случае «аутсайдером», в худшем случае - неудачником!
Правительство Беларуси поставило задачу постепенной ликвидации стационарных учреждений типа интернатов и детских домов. Предполагается, что к 2015 году в Беларуси интернатных учреждений не будет вообще. Как вы считаете, это реально?
Думаю, что нет ничего невозможного. Когда-то в Беларуси насчитывалось 82 учреждения интернатного типа. Сейчас их 60. Причем уменьшается не только их количество: происходит сокращение воспитанников. Если раньше детские дома рассчитывались на 100 мест, сегодня такие учреждения заполнены на 70 процентов. Это хорошая тенденция. Думаю, это связано, прежде всего, с ростом ответственности родителей за воспитание своих детей.
Приведу цифры. В 2001 году в Беларуси было 552 отказных новорожденных ребенка. В 2009 году «мамы-кукушки» отказались от 115 детей. Так почему же численность детских домов не будет уменьшаться?
В то же время я бы не стала утверждать, что интернатная система должна исчезнуть по определению. Иногда необходимо приютить ребенка из неблагополучной, тяжелой семьи. Если это ребенок в сознательном возрасте, ему бывает сложно понять, почему он должен оставить свою родную семью и уехать жить в другую. Здесь без профессиональной психологической помощи не обойтись…Нужно учреждение, которое в случае необходимости смогло бы принять ребенка. Продумало, учитывая его потребности, какая среда ему больше подойдет, и главное – дало бы ему новую любящую семью.
Чем больше информации, тем лучше!
- Что нужно для того, чтобы усыновить ребенка?
Процесс вызревания идеи усыновления – длительный и самый серьезный этап.
Что тут посоветовать? Прежде всего, обсудите ваше решение со всеми домочадцами. В семье все должны быть согласны на этот шаг. Почитайте в интернете, в СМИ подробную информацию. Пообщайтесь на форумах с людьми, которые имеют опыт усыновления.
Только потом собираются справки: о составе семьи и занимаемой жилплощади, о доходах за год, медицинское заключение о состоянии здоровья. С этими документами нужно обратиться в отдел образования по месту жительства.
В месячный срок со дня обращения усыновителей ожидают совсем не формальные процедуры, направленные на психологическую диагностику, и обучение программам подготовки к роли родителей. Эта услуга бесплатна и проводится как по месту жительства в социально-педагогическом учреждении, так и в Национальном центре усыновления.
После этого в обязательном порядке отдел образования, в который обратились граждане, делает запросы в управление внутренних дел облисполкома или горисполкома о наличии или отсутствии у тех судимостей.
- По статистике, кто чаще усыновляет детей в Беларуси? Молодые семьи или люди постарше?
К сожалению, бездетность и бесплодие как медицинская проблема может коснуться людей всех возрастов. К нам обращаются семьи, которые после многочисленных попыток родить ребенка решаются на усыновление. Возраст самый разный. Есть пары по 24 -26 лет. Есть успешные родители 36-37 лет.
Кстати, сведения за первый квартал этого года: 37 процентов усыновителей - семьи, уже воспитывающие детей, для которых усыновление - не вынужденная мера.
Существует ли возможность «взять» ребенка на выходные, неделю, месяц... перед окончательным решением об усыновлении, чтобы узнать его лучше?
Законодательство предусматривает такую возможность. Это так называемый гостевой режим или гостевая семья. Детей, воспитывающихся в детских домах, можно принимать в гости на выходные, праздничные дни, каникулы и т.д. семьи, которые в этом заинтересованы. И такие программы проходят в каждом детском доме и интернате. Открытость учреждения – это еще один способ найти ребенку семью.
- Следите ли вы за судьбами своих воспитанников?
Непременно. Принцип работы системы охраны детства заключается в том, что устройство ребенка только начинает работу с семьей. И самое главное - это дальнейший мониторинг положения ребенка после того, как он пришел в семью. Это делается для того, чтобы вовремя подсказать родителям, как можно решить те или иные проблемы, возникающие в процессе воспитания.
В семью всегда приходит младший
- Как воспринимает приемных детей ребенок, который уже есть в семье?
К приему нового ребенка должна подготовиться вся семья. Если в семье есть дети, мы должны сделать их сторонниками усыновления. Если ребенок уже сознательного возраста, то он вместе с родителями посещает наши психологические обучающие курсы.
Еще у нас действует определенное психологическое правило – если в семье есть дети, наш ребенок всегда должен быть младше. Это закон жизни.
- А кому может быть отказано в усыновлении детей?
Прежде всего тем, чей статус не соответствует правовым требованиям. Так, согласно законодательству Беларуси, граждане, которые имеют непогашенную судимость, а также судимые за умышленные тяжкие и особо тяжкие преступления, не имеют право усыновить ребенка. За последние два года по этой причине было отказано двум семьям.
Одинокие мужчины – лучшие папы!
- Многие думают, что одиноким мужчинам нельзя усыновить ребенка? Так ли это?
На самом деле это миф. И мужчина, и женщина имеют право усыновить ребенка. У нас сейчас шестеро детей живет с одинокими мужчинами. Если бы вы знали, какие они хорошие папы! В Центр пришел красивый здоровый парень 33 лет, который решил усыновить шестилетнего мальчика. Мы его проверяли и готовили 9 месяцев! Человек мужественно выдержал все и теперь прекрасно живет со своим сыном.
- Есть ли ограничения по возрасту для людей, решивших усыновить ребенка?
Усыновитель не должен быть старше усыновляемого менее чем на 16 лет. Но мы предложили белорусским законодателям пойти по пути международной юридической практики в этом отношении и все-таки создать определенный возрастной ценз. Разница в возрасте между ребенком и усыновителем должна быть не больше 45 лет.