Мир по законам красоты. Эстетика зачет
6.3. Художественный стиль.
Произведение искусства представляет собой высокоорганизованный материал, обладающий внутренней устойчивостью и собственной внутренней жизнью. В какой-то момент в процессе своего создания оно само начинает управлять художником, подсказывая, в каком направлении оно «хочет» развиваться. Складывается впечатление, что на художника воздействует неведомая иррациональная сила. Здесь мы выходим на еще один аспект художественного творчества: почему художник работает так, а не иначе, что им управляет? Где источник этой силы? Насколько он самостоятелен в своем творчестве?
Ответ на первый вопрос очень простой: произведение искусства создается, как устойчивая организованная форма внутренних отношений. Поэтому художником управляет чувство соответствия (несоответствия) между реальным произведением и моделью отношений, которая содержится в его душе. То есть, действительно, как принято говорить, «художник творит по законам красоты», если под красотой понимать меру соответствия между формой и содержанием, заключенным в этой форме (п. 5.5), а если быть более точным - художником управляет чувство красоты, которое выявляет меру несоответствия между тем как есть и как должно быть . А откуда художник знает, как должно быть? Почему, как отмечал Пикассо, «имеются километры живописи в манере N, но редко можно увидеть молодого художника, работающего в своей собственной манере».
Воля художника, направленная на создание художественного произведения, концентрируется в том, что называется, идея . Идея выражает чувственную основу произведения и носит чувственный характер. Идея есть то чувство, которое придает направленность рациональной деятельности художника, которое подсказывает ему, что и как нужно и можно делать, и чего нельзя делать ни в коем случае. В этом проявляется универсальный механизм управления деятельностью человека через чувства, опосредованные совокупным опытом (п. 4.4).
Идея есть продукт мировосприятия художника, помноженного на его профессиональную подготовку. И то, и другое имеет социальную природу, подчиняется законам социального развития, и проявляет себя в методологии создания произведений искусства, общей для художественного сообщества, и носящей название художественный стиль или просто, стиль . Стиль представляет собой устойчивый этап в развитии художественной формы, организующий деятельность художественного сообщества и сообщества потребителей искусства, характерный рядом устойчивых признаков и особенностей методологии художественного творчества. В художественной форме художник фиксирует не только опыт эстетического познания реальности, но также опыт познания стиля. Стиль в значительной мере определяет идейную основу художественной формы.
Под методологией обычно понимают совокупность приемов и методов получения научного знания. Этот термин вполне применим к искусству, как средству получения эстетического знания. Стиль в искусстве играет примерно такую же роль, как научная парадигма в науке - организует сообщество производителей и потребителей художественной продукции.
Термин научная парадигма или просто парадигма , который ввел Т. Кун в книге «Структура научных революций», обозначает фундаментальную научную теорию, способную объединить научное сообщество и стать основой методологии науки. С момента, когда наука обретает парадигму, ее результаты умножаются армией согласованно работающих исследователей, инженеров и рабочих, происходит расширение сфер применения теории, возникновение прикладных наук, внедрение науки в практику. (Например, развитие парадигмы Фарадея-Максвелла сделало электричество важнейшей и неотъемлемой стороной цивилизации. За столетие электротехнология прошла путь от «лейденской банки» до всемирной системы цветного телевидения, еще через полстолетия - до массовой мобильной телефонии и «всемирной паутины»). Такой характер развития присущ, так называемой, нормальной науке (термин Т. Куна). С момента, когда парадигма приходит в противоречие с реальностью, начинается кризис нормальной науки , который кончается научной революцией и сменой парадигмы. Это означает, что старая парадигма полностью исчерпала свои потенциальные возможности. Период кризиса нормальной науки характерен появлением большого количества быстро сменяющих друг друга гипотез и теорий пока не появляется теория, выполняющая роль новой парадигмы.
В отличие от науки, где парадигма играет роль своего рода категорического императива (тот не ученый, кто не признает парадигму), искусство, на первый взгляд, более толерантно к отклонениям от стиля, поскольку стиль выступает как форма представления индивидуального опыта. Однако, хотя художник может создать даже свой индивидуальный стиль, господствующий стиль эпохи будет присутствовать в нем подобно скелету, к которому крепятся мышцы, создающие внешнюю форму. Можно по-разному развить мышцы, но скелет останется тем же. Скелет - это те достижения, которые закрепились в стиле и признаются художественным сообществом как незыблемая основа. Эта основа столь же жестко организует продукт художественного творчества, как в науке - парадигма. Не случайно, в кризисные периоды смены стилей у художников возникает ощущение «ухода почвы из-под ног», покушения на «святая святых», «основу основ» и т. д. Смена стиля - это смена миропонимания. Можно утверждать, что стилю соответствует художественная парадигма, не столь четко формализованная как научная, но легко узнаваемая и ощущаемая в конкретных художественных формах.
Архитектор, представитель готического стиля, мыслит каркасными конструкциями из кирпича, в противоположность мышлению колоннами и балками, но дело не сводится только к конструктивной стороне вопроса. Он по-другому чувствует сооружение, и если вы заставите его строить купол из сплошной кирпичной кладки, он испытает душевные страдания. Примерно так же будет чувствовать себя живописец салонного стиля, если его заставить писать в стиле Ван Гога, а тем более, в стиле Малевича. Изменение стиля меняет смысл содержания. По этой причине мы не можем однозначно воспринимать произведения умерших стилей: каждое новое поколение видит в них другой смысл.
Отношение между стилем и художником я бы сформулировал в виде общего принципа: «Всякая опора создает сопротивление, и всякое сопротивление может быть опорой». Стиль является опорой для художника, и чем прочней он опирается на эту опору, тем большее возникает сопротивление для выражения индивидуального эстетического опыта. Это также можно назвать «эффектом колеи»: глубокая, хорошо утоптанная колея позволяет быстро ехать, но не дает возможности выехать. Творческая индивидуальность художника академического направления проявляет себя не иначе, как в библейских сюжетах, а все ценное и свежее, что есть в трудах литератора-модерниста, скрывается в перехлестывающих через край «потоках сознания». (Примерно такое же отношение между художественной формой и ее материальной составляющей, п.6.2). В связи с этим, известная фраза: «Забудьте все, чему вас учили в школе!» имеет под собой более чем веские основания, если речь идет о смене парадигмы. Самоучка Ван Гог, в этом смысле, имел намного больше шансов, чем Бугро или Семирадский.
Во время кризиса парадигмы старого стиля художественное сообщество находится в состоянии лихорадочного поиска нового стиля. Это состояние напоминает хаос, но это - «хаос, порождающий порядок, новый порядок» (И. Пригожин). Новый стиль, подобно весеннему разливу реки сметает весь старый хлам со своего пути, все увлекается Главным течением, все, что ему не соответствует, считается маргинальным, ненужным, неграмотным, непрофессиональным или, как говорят сейчас, - «неформатом».
Этот «эффект Главного течения» есть, по-видимому, одно из проявлений некого фундаментального свойства реальности, действующего на всех уровнях организации материи, от ядерного до социального. Например, звук музыкального инструмента (любого) начинается с хаоса, с шума, в котором смешано бесконечное множество чистых тонов. Затем начинает выделяться один главный тон, вся энергия звука вливается в этот главный тон или в тона, которые ему гармонируют. Аналогичные эффекты возникают при лазерной генерации, когда из хаоса формируется главная мода когерентного излучения, в эволюции живых организмов, когда образуется доминирующий вид, в эволюции религиозных верований, когда из множества учений в какой-то момент возникает одна «истинная» вера и овладевает массами, в социальной организации общества, когда одна за другой все страны вовлекаются в русло Главного течения, исповедующего самую «истинную» либерально-демократическую парадигму. Естественно, все эти процессы протекают с сильно различающимися характерными временами, но сути дела это не меняет.
Стиль превращает искусство в форму общественного сознания, то есть в средство накопления и передачи эстетического познания. Такое превращение возможно вследствие того, что художественное содержание превращается в средство коммуникации, то есть приобретает черты языка общения. Появление таких черт возможно только при многократном повторении подобных эстетических форм, превращающих эти формы в значения (п. 2.5). Неизменность стиля сохраняет неизменным смысл этих значений, что дает возможность передавать эстетический смысл посредством структур значений, то есть, по сути, посредством некого художественного текста (п. 3.2). (Другой вопрос, что существует эстетический смысл, который не может быть передан никаким текстом, и этот смысл может являться наиболее ценным компонентом эстетического содержания).
Столь раздражающая художников фраза обывателя: «Что он хотел сказать своей картиной?», оказывается, не столь бессмысленна.
Кодом или алфавитом художественного языка становятся архетипы (К. Г. Юнг) - образы, формы, структуры, которые каждый субъект закрепляет в процессе освоения культуры и включения в актуальный культурный процесс. Несомненно, что архетипы содержат элементы бессознательного, но в целом, как часть системы миропонимания, они представляют собой результат рационализации индивидуального чувственного опыта. Единство системы архетипов определяется уровнем включенности каждого члена сообщества в культурную жизнь. К архетипическим элементам стиля можно отнести формулы сюжета и композиции, а также множество объектов, явлений и типов, которые обозначают классы, называемые нарицательными именами и имеющие достаточно определенное значение: волк, заяц, медведь, лиса, полицейский, «гаишник», мафиози, профессор, хорошая женщина, «стерва», красотка, герой-любовник, герой боевиков, ковбой, ведьма, вампир и т. д., а также масса литературных и анекдотических персонажей, которые приобрели статус нарицательных. Все эти элементы рационализированы в индивидуальном сознании и имеют характер образов-значений. Точно так же, архетипическими чертами обладают общепринятые формы отношений, следствием чего является более глубокое проникновение субъекта восприятия в смысл национального и современного искусства, своих «родных» анекдотов и вообще - всего родного и национального.
Существование общепринятого языка художественного общения обеспечивает возможность создания эффективной системы профессионального обучения деятелей искусства, возникновение сообщества потребителей искусства и превращение предметов искусства в товар, существование института аналитиков (критиков, философов) искусства, наконец, возможность коллективного творчества и индустриального подхода к созданию произведений искусства. Все это сильно напоминает то, что обозначается термином нормальная наука , и может быть обозначено термином нормальное искусство . Механизмы и общественная организация научного и чувственного познания оказываются почти идентичными, что, впрочем, не вызывает удивления, так как познание едино.
И научное, и художественное образование ставят целью изучение парадигм - методологий получения соответствующих продуктов. Через несколько лет учебы юнец превращается в «ученого» («художника») или даже критика, который считает для себя допустимым копаться в глубинах души художника, делать многозначительные обобщения, и выдавать все это за истину. Тем не менее, эти молодые люди оказываются в состоянии «влиться в процесс», благодаря использованию готового инструментария, наработанного предшествующими поколениями и создателями стиля. Они способны выдавать прогнозируемый «художественный продукт», и, что немаловажно, - работать в коллективах, в рамках того, что принято обозначать термином арт-проект или просто, проект . Возникновение этого понятия знаменует торжество индустриального подхода к производству предметов искусства - как товара , объекта бизнеса. Естественно, при таком подходе индивидуальная воля исполнителей оказывается подчиненной определенной системе, связанной по принципу обратной связи с конечным результатом - коммерческим эффектом, (так называемая, «работа в формате»). В отличие от индивидуального творчества, индустриальная система должна функционировать с точностью и прогнозируемостью часового механизма. Ведь предприниматель вкладывает в дело самое ценное, что у него есть - деньги!
Индустриализация некоторых видов искусства превратила его в «искусство для народа», поскольку система работает по принципу целенаправленного отбора наиболее успешно продаваемых образцов с последующим закреплением всех художественных находок, представляющих коммерческую ценность. Высокая скорость производства обеспечивает малое время обратной связи и многократно повышает интенсивность эволюции художественных форм, огромную скорость выработки ресурса, заложенного в стиле. Впрочем, существует и обратная сторона медали: индустриальная система отвергает все, что «неформат», слабо реагирует на принципиально новое, поскольку это новое не может быть предсказуемо и, в лучшем случае, требует значительных материальных затрат на «раскрутку».
Коммерциализация такого вида искусства, как живопись, наоборот, приводит к ухудшающему отбору , вследствие очевидного противоречия: с одной стороны, коммерческий продукт должен быть максимально массовым, с другой - невозможно обеспечить массовое производство качественного продукта в такой индивидуальной и интимной сфере. Талантов рождается мало, а картины они пишут слишком медленно. Но бизнес не должен стоять! Проблема решается путем шельмования покупателей посредством сговора галеристов с критиками: искусственно создаются дутые имена, плодящие массу серости, выдаваемой за шедевры. Эстетическим обоснованием такого подхода выступает конвенционализм , согласно которому качество произведения определяется не по объективным критериям, а является результатом определенного соглашения. Если нечто мы договоримся считать прекрасным, значит оно прекрасно на самом деле! Или еще проще - договоримся исключить прекрасное из числа эстетических категорий и уравняем в эстетическом достоинстве шедевры старых мастеров, Черный квадрат, унитаз и, наконец, экскременты самого художника, как апофеоз эстетических завоеваний нового времени. Назовем все, что похоже на натуру, миметизмом (подражательностью), пережитком прошлого, и избавим бедных художников от необходимости пыжиться и стараться, чтобы «было на что-то похоже». Намного лучше, когда ни на что не похоже, тогда обсуждать нечего, и можно положиться на мнение профессионалов.
Такой подход полностью игнорирует эстетическую потребность и мнение покупателя. За него думают «профессионалы»: критик и галерист. Они «всучивают» ему не предмет для получения удовольствия, а товар, ценность которого они же и определяют: не может тупой обыватель сам оценить величие покупаемого шедевра! Тем самым нарушается один из принципов рыночных отношений, согласно которому цена товара зависит от его потребительной стоимости и спроса. Живопись, как индивидуальный «кустарный» продукт не может вписаться в систему индустриального производства и рыночных отношений.
В системе товарно-денежных отношений на первый план выходят товарные качества и потенциальная «капитализация» художественных продуктов, а моду заменяет маркетинг. Этот новый подход к арт-бизнесу, основан на опыте биржевых спекуляций и надувания «финансовых пузырей».Задача художника, которая ранее заключалась в совершенствовании мастерства в течение всей жизни, сменилась гораздо более простой - умением вписаться в проект и работать по бизнес-плану. Художник превратился в одну из составляющих арт-проекта, причем далеко не самую главную. Основная его задача: продуктивно работать в заданном формате и «не высовываться». Всякая самодеятельность запрещена и наказуема. Он может выбирать одно из двух: или создавать свои «шедевры» в одиночку в полной безвестности, либо работать в «формате», получать известность и свой честно заработанный кусок пирога. Главное лицо теперь куратор (арт-менеджер). Он определяет, что нужно писать и как, а как не следует писать ни в коем случае. По сути - он автор работ, а художник - воодушевленный инструмент в его руках и чем легче он управляем, тем лучше. Забудьте все, чему вас учили в школе и слушайтесь куратора. Когда говорят деньги, музы молчат.
Стиль представляет собой рациональное основание художественной формы. Действительно, структурные составляющие стиля - сюжет, композиция, форма отношений, характер отдельных образов, вся архетипическая основа, а также идейная основа, материал и технология могут быть представлены в виде рациональных формул. Этими вопросами занимается искусствоведение и эстетика. То новое художественное содержание, что вносится художниками, в процессе развития стиля рационализируется и переходит в общее достояние. Творческие достижения больших мастеров становятся рациональными приемами для их последователей. Такой процесс накопления эстетического и преобразования его в рациональное возможен лишь в рамках единой художественной системы - стиля.
Рациональная составляющая художественной формы, представленная стилем, по своей сути является ремеслом, которому обучают в школах и мастерских. В связи с этим небезынтересно затронуть вопрос об отношении искусства и ремесла, об утверждениях высоколобых эстетов, что искусство не рождается из ремесла и т. п.
Мы знаем, что рациональные основания любой деятельности со временем переходят в чувство, которое интегрирует все составляющие познания в определенное единство. Ремесло становится неотделимым от восприятия и от чувства. Формируется, так называемый, профессиональный взгляд на мир , включенный в восприятие. Художник видит мир через призму своей профессии, например, оценивая возможность передачи тех или иных явлений ремесленными средствами своего вида искусства (живописи, фото, кино, литературы и т. д.) Можно спорить, рождается ли искусство из чистого ремесла (если такое можно себе представить), но можно с уверенностью утверждать, что искусства нет без ремесла. И основная функция таланта в том, чтобы направить волю на быстрое и глубокое овладение ремеслом.
Вспоминаются слова одного скрипача (П. Сарасате): «Мне говорят, что я - гений, но они не знают, что я упражняюсь по двенадцать часов в сутки». Но тогда возникает вопрос: будет ли «нормальный» человек упражняться по двенадцать часов в сутки? Какая сила заставит его это делать? Такая сила есть. Это - сила гениальности и таланта, заставляющая человека преодолевать любые трудности на пути к цели.
Так называемый, художник-ремесленник - это человек, плохо знающий ремесло, потому что ему недостает таланта сконцентрировать всю свою волю на действительно глубоком овладении ремеслом.
Есть еще одна грань этого вопроса. Ремесло находится в процессе постоянного развития. Вчерашнее художественное - сегодняшнее ремесло. Настоящий профессионал-ремесленник способен рационализировать художественные достижения и превратить их в достижения ремесла. Ремесло неотделимо от процесса создания художественной формы так же, как неразделимы рациональный и чувственный аспекты познания.
Индивидуальный стиль, как правило, существует в рамках большого стиля и является показателем таланта и творческой зрелости художника. Наличие узнаваемого индивидуального стиля свидетельствует о высоком качестве художественного продукта, о сложившейся устойчивой организации внутренних отношений в произведении, отражающей богатый и неповторимый внутренний мир художника.
И, наконец, затронем еще один вопрос, касающийся развития искусства, как исторического процесса: какова степень преемственности стилей? Существует ли в искусстве принцип соответствия , характерный для науки?
Согласно принципу соответствия, при смене естественнонаучных теорий (парадигм) имеет место преемственность (соответствие) между старой и новой теорией. Это соответствие может быть выражено с математической точностью. Например, можно очень точно указать в каких случаях классическая механика и механика Эйнштейна или квантовая механика дают совпадающие результаты, а в каких - они расходятся и на сколько. Постижение в математике самых «изощренных» количественных отношений и пространственных форм никак не затронуло справедливость арифметики, алгебры и евклидовой геометрии.
Смена художественного стиля сопровождается сменой миропонимания, предмета изображения и технологии. Существуют, однако, «вечные» предметы: человек, природа, отношения между людьми, отношения человека и среды обитания. Как показывает исторический опыт, преемственность искусства, связанного с этими предметами, прослеживается на протяжении тысячелетий: несмотря на радикальные перемены миропонимания и несколько менее радикальные - технологии, мы сохраняем способность эстетического восприятия произведений давно прошедших эпох. Другой вопрос о мере преемственности. С одной стороны, искусство Древней Греции и Рима вдохновляло мастеров Возрождения, с другой - «обыватель» перестает воспринимать классику, если она отдалена более чем на сотню лет. Но «обывателя» всегда волновало актуальное искусство, отображающее современные реалии. Тем не менее, классика все же оказывает влияние на «обывателя». Она в скрытом виде содержится в актуальном современном искусстве, она - те соки, которыми оно питается, и чем дальше и шире вглубь веков и культур уходят его корни, тем живительнее будут соки, питающие современную культуру. Классика, в первую очередь - искусство для деятелей искусства.
Эстетика модернизма провозгласила, что двадцатый век, совершивший революцию в искусстве, покончил с миметизмом (подражательностью) в визуальных искусствах, в первую очередь, в живописи. Под миметизмом подразумевается похожесть произведения искусства на натуру, реалистичность.
В связи с этим возникает ряд вопросов. Является ли «похожесть на натуру», «имитация натуры» или «реалистичность» главным эстетическим содержанием «дореволюционной» живописи? Если это не так и оно в чем-то другом, что ни у кого не вызывает сомнения, то в чем смысл борьбы с миметизмом? Что в нем плохого?
На самом деле, борьба идет не с миметизмом (реализмом, подражательностью, натуральностью), а с предметом изображения - реальностью. Любая живопись занимается изображением или, если хотите, имитацией форм. Различие только в том, что модернизм (авангард) выбрал в качестве основного предмета изображения свободные пространственные и цветовые формы и в этом смысле занимается все тем же старым добрым подражанием - подражанием геометрическим формам. Противоречат ли друг другу абстракционизм и реализм? Нет, поскольку занимаются разными предметами. Противоречит ли реализму живопись Малевича, изображающая людей в виде супрематических конструкций? Нет, по той же причине. Так в чем же противоречие? Только в одном - в претензиях «революционеров» на статус нового стиля, новой парадигмы, нового Главного течения, смывающего весь старый хлам, реализмов, имитационизмов, натурализмов, миметизмов, и всех прочих «измов».
Почему я беру на себя смелость утверждать, что авангард (модернизм) двадцатого века не создал новую парадигму? Искусство, как и наука, есть средство познания. Опыт развития науки показывает нам, что новые парадигмы в науке поднимались на структурно более высокий уровень познания, включающий в себя прежние теории и объединяющий в одно целое разные направления познания. Так молекулярная теория объединила тепловые и механические явления, теория электромагнетизма - электрические и магнитные, а впоследствии - также световые явления и т. д. Путь науки - путь синтеза. Авангард пошел по пути исключения отдельных сторон из уже достигнутого живописью, их идеализации и дальнейшей разработки в отрыве от целого, то есть по пути узкой специализации. Но разве может часть охватить целое? Разве можно, изображая свободные формы, продвинуться в познании человека, его души? И разве можно, исключив главный объект познания - реальность, претендовать на статус всеобщности? Реальность может познаваться эстетически только в формах самой реальности, человек - только в формах человека. Точно так же в науке: статика (часть механики) не может претендовать на статус всей механики, а тем более - всей физики. К счастью, она этого не делает, а спокойно занимается своим делом. Каждый сверчок должен знать свой шесток.
Еще один любопытный исторический пример - «заумная поэзия» начала 20 века. Она, подобно абстракционизму в живописи (и не без его влияния), выделяла в отдельную форму звуковую и ритмическую составляющие стиха, так сказать, музыку стиха, выразительность в чистом виде, заведомо исключая из него всякий рациональный смысл. Такие стихи в виде набора бессмысленных слов записывались буквами. Но буква не передает звук! Буква - обозначение фонемы, но не сам звук. Другие нерационализируемые составляющие звука - интонация и тембр, составляют чувственную основу звука, а фонемы - его рациональную основу. Чувственное содержание не может быть рационализировано до конца. Будучи прочитан художником слова, стих обретает музыку, но эта музыка не существует отдельно от стиха и не может быть обозначена символами и закорючками.Музыка стиха рождается в синтезе текста и его художественного прочтения. Она также может быть рождена путем прочтения бессмысленного текста, но в этом случае она создается чтецом, а не поэтом.
Основное свойство познающего интеллекта - включение новых знаний в общую систему познания, где эти новые знания, взаимодействуя со всеми другими, обогащают их и обогащаются сами. Осознание целого дает возможность выделить частное . Осознание того, что любое произведение искусства обладает качеством абстрактной формы, не зависящей от предмета изображения, есть осознание структуры эстетического содержания искусства. Выделение этого качества как основного, решающего, его абсолютизация, пренебрежение предметностью есть сужение возможностей, которое, будучи достаточно последовательным, ведет в тупик. Избавляясь от сопротивления реальности, искусство лишается опоры в виде этой самой реальности, которая остается изначальным и неиссякаемым источником нового.
Мы живем в то время, когда новые технологии преобразуют лицо искусства (что показали нам кино и звукозапись), потому что они способны включать, объединять различные направления познания, в том числе, рациональные. Кинематограф за каких-нибудь сто лет, прошедших от момента возникновения, успел пройти столько стадий своего развития, что воспринимается как искусство, имеющее многовековую историю. Мощное ускорение искусство получило благодаря его соединению с наукой. Сейчас пришла очередь массовых информационных технологий, создается новый виртуальный интерактивный мир, на сцене появляется ее величество Игра. Здесь уже не до шуток. Сможет ли человеческая психика выдержать это испытание? Не превратится ли виртуальный мир из средства познания в его цель?
(Продолжение следует)
До сих пор шла речь о функциях искусства, которые «дублировали» художественными средствами то, что по-своему делают другие сферы человеческой деятельности (наука, философия, мораль, футурология, педагогика, СМИ, гипноз). Сейчас речь пойдет о совершенно специфических, присущих только искусству функциях – эстетической и гедонистической.
Еще в древности было осознано значение эстетической функции искусства. Индийский поэт Калидаса (приблизительно V в.) выделял четыре цели искусства: 1) вызывать восхищение богов; 2) создавать образы окружающего мира и человека; 3) доставлять высокое удовольствие с помощью эстетических чувств (рас): комизма, любви, сострадания, страха, ужаса; 4) служить источником наслаждения, радости, счастья и красоты. Индийский ученый В. Бахадур считает: цель искусства – вдохновлять, очищать и облагораживать человека, делать его прекрасным.
Эстетическая функция – ничем не заменимая специфическая способность искусства. Эта функция проявляется в трех планах.
1) Искусство формирует художественные вкусы, способности и потребности человека. Перед художественно цивилизованным сознанием мир предстает как эстетически значимый в каждом своем проявлении. Сама природа выступает в глазах поэта как эстетическая ценность, вселенная обретает поэтичность, становится театральной сценой, галереей, художественным творением поп finita (незаконченным). Искусство дарит людям ощущение эстетического богатства мира.
2) Искусство ценностно ориентирует человека в мире (строит ценностное сознание, учит видеть жизнь сквозь призму образности). Без ценностных ориентации человеку еще хуже, чем без зрения: нет возможности понять, как относиться к чему-либо, нельзя выстроить иерархию явлений окружающего мира и определить приоритеты деятельности.
3) Искусство пробуждает творческий дух личности, желание и умение творить по законам красоты. Искусство пробуждает в человеке художника. Речь идет вовсе не о пробуждении пристрастия к художественной самодеятельности, а о деятельности человека, сообразованной с внутренней мерой каждого предмета, то есть об освоении мира по законам красоты. Изготовляя даже чисто утилитарные предметы (стол, люстру, автомобиль), человек заботится и о пользе, и об удобстве, и о красоте. По законам красоты создается все, что производит человек. И ему необходимо чувство прекрасного. Эйнштейн отмечал значение искусства для духовной жизни, да и для процесса научного творчества: «Мне лично ощущение высшего счастья дают произведения искусства. В них я черпаю такое духовное блаженство, как ни в какой другой области... Если вы спросите, кто вызывает сейчас во мне наибольший интерес, то я отвечу: Достоевский!.. Достоевский дает мне больше, чем любой научный мыслитель, больше, чем Гаусс!». Пробуждать в человеке творца, желающего и умеющего творить по законам красоты, – эта цель искусства будет возрастать с развитием общества.
Эстетическая функция искусства (первая сущностная функция) обеспечивает социализацию личности, формирует ее творческую активность. Эстетическая функция искусства пронизывает все другие функции искусства и приводит их в соответствие с природой художественного творчества.
1. Эстетика – учение о красоте и об искусстве . Это простейшее определение. Красота существовала всегда, восприятие ее человеческим сознанием обозначается как «прекрасное». Искусство также зародилось очень давно (наскальные рисунки, ритуальные танцы), поэтому можно сказать, что предмет эстетики существует столько, сколько существует человеческое общество. Однако термин «эстетика» в научный оборот ввел немецкий философ Александр ГотлибБаумгартен 1750 г
2. Эстетика – наука о прекрасном в жизни и в искусстве. Данное определение подчеркивает, что прекрасное существует в жизни, поэтому можно говорить об эстетике труда, эстетике быта, эстетике мышления, эстетике общения.
3. Эстетика – это философия прекрасного и философия искусства. Эта формулировка подчеркивает философский характер эстетического знания. Создателями эстетических концепций являются те же авторы, которые вошли в историю философских учений, ибо вопрос о красоте – не какой-то частный вопрос. Ответ на вопрос о прекрасном зависит от ответа на фундаментальные философские вопросы: что есть человек, каково его место в этом мире, какими способностями он обладает. Способность понимать прекрасное составляет специфику человеческого бытия, ибо воспринимать красоту и творить прекрасное может только человек. И наоборот: настоящим человеком является тот, кто может видеть и творить по законам красоты. Эстетика занимается философским обоснованием прекрасного и философской интерпретацией искусства.
4. Баумгартен образовал термин «эстетика» от греческого слова «эстезис» (ощущение, чувственное восприятие) и определил эстетику как науку о чувственном познании, о «правилах чувственности вообще». Чувства, о которых писал немецкий мыслитель, отличаются от простых ощущений, это душевные переживания, развиваемые с помощью изящных искусств. Философия XVIII века подразделяла способности человека на разум, волю и чувства, и в соответствии с этим выделяла три главные философские науки: логику, этику и эстетику. Необходимость выделить прекрасное в особую сферу появилась тогда, когда в общественной практике наука потеснила искусство. Эстетика стала напоминанием о полноте жизни, о необходимости не только рационального, но и эстетического отношения к миру.
5. Эстетика – философское учение об эстетическом отношении к действительности и об искусстве как высшей форме эстетической деятельности. Это современное синтетическое определение показывает, что эстетическое отношение находится в ряду других видов отношения человека к миру. Кроме того, оно не сводится к прекрасному, эстетическое отношение выражается в таких категориях как возвышенное, трагическое, комическое, низменное и даже безобразное. Прекрасное остается эстетическим идеалом, однако не все в жизни и в искусстве идеально.
Сущность эстетического отношения к действительности становится понятной в сравнении с познавательным и нравственным отношением к миру.Познавательное отношение характеризуется такими параметрами как: повторяемость и универсальность его результатов, доказательность знания. Объект познавательного отношения предстает безлично, и познающий субъект тоже абстрагируется от своих личностных свойств. В противовес этому эстетическое отношение предельно личностное, в нем субъективность не только не мешает, но позволяет выявить закономерности прекрасного. Эстетическое отношение дает чувственное постижение закономерностей мира.Нравственное отношение к действительности отличается нормативностью (оно строится в соответствии с правилами), ригористичностью (правила морали не выбираются участниками, а предписываются им), наличием санкций за неисполнение норм. В отличие от этого эстетическое отношение свободно, гармонично и является способом самовыражения личности.
Эстетические учения в античности (IV-V вв. до н.э.)С эстетической точки зрения древний грек относился к миру как пластическому телу, скульптуре, поэтому предметом эстетики стала видимая форма, гармония и мера которой соответствовали гармонии мироздания. В результате вся философия была как бы эстетикой, древнегреческие философы считали, что сущность мира открывается в «созерцании» как высшей форме духовной деятельности.Поскольку древние греки мылили мир как космос, который в противовес хаосу предполагает порядок, постольку ранняя греческая эстетика была космологической, т.е. красота, гармония, пропорция, мера, в первую очередь были свойствами мироздания.
Эстетика пифагорейцев Основная категория философии Пифагора – число, число – это первоначало бытия, основа космической меры. То же числовое начало пифагорейцы обнаружили и в музыке, а поэтому весь космос мыслился ими как музыкально-числовая гармония. Космические сферы, настроенные на определенный тон, порождают «музыку небесных сфер».Пифагорейцы выявили связь музыки и математики, в частности, они установили соотношение между длиной струны и тоном звука и пришли к заключению, что правильные математические сочетания таких струн дают и гармонические созвучия.В эстетике Пифагора музыка оказалась также связанной с религией. Предполагалось, что правильная музыка очищает душу для религиозного экстаза. Более того, музыка – нечто большее, чем искусство, она входит в состав религиозного переживания.
Учение пифагорейцев содержало также мысли о нравственном значении музыки: как хорошая (космически гармоничная) музыка воспитывает душу, так плохая портит ее. Религиозное значение музыки не позволяло относиться к ней, как к удовольствию, но делало музыкальные занятия высокой формой духовной практики.Применением пифагорейской эстетики в художественной практике стало творчество Поликлета, создавшего скульптуру «Канон», и одноименный трактат о математических пропорциях человеческого тела. С его точки зрения искусство подражает не природе, а норме. Подобно строению космоса, оно должно быть гармоничным, соразмерным, пропорциональнымПериод средней классики в философии Древней Греции характеризуется переходом от космологизма к антропологизму в эстетике.
Эстетика софистов Софисты провозгласили, что «человек есть мера всех вещей», в том числе и эстетического отношения. Источником красоты является не мир, а человек с его способностью воспринимать нечто как красивое. Как считал Горгий, «прекрасно то, что приятно для взора и слуха». Таков субъективистский (красота – дело субъективное), релятивистский (красота – вещь относительная), гедонистический (красота – это то, что нравится) подход к пониманию красоты.Искусство для софистов суть иллюзия, создание «возвышающего обмана». В противовес пифагорейцам, софисты считали, что образы искусства создает человек, они не являются отражением реальности.
Эстетика Сократа Сократ разделял тезис антропологизма о том, что идею прекрасного следует соотносить с человеком, а не с космосом. Красота вещей действительно относительна (прекрасная обезьяна несопоставима с прекрасным человеком, а тем более прекрасным богом), поэтому следует найти прекрасное само по себе, общее определение красоты.Согласно Сократу общий принцип красоты – целесообразность. Поскольку мир устроен разумно и гармонично (мир – это космос), всякая вещь в нем предназначена для какой-то цели, что и делает ее прекрасной. Так прекрасны те глаза, которые лучше видят, то копье, которое лучше летит и колет. Целесообразность, при этом, не означает полезности (это делало бы позицию Сократа прагматической), целесообразность – это причастность вещи к благу. Благо же для Сократа – абсолютная величина, обусловленная устройством мироздания, благо – это и истина, и добро, и красота. Сократ выдвинул идеал калокагáтии (от греч. calos – красота, agathos – хороший), т.е. совпадения добра и красоты в человеке. Злой нрав проявляется в дисгармоничной внешности, а внутренняя доброта проявляется во внешней привлекательности.Поскольку прекрасное само по себе мыслится Сократом как идеальное совершенство, задачей искусства является подражание этому первообразу, а не природе. Художник отбирает лучшие, совершенные черты в окружающих его предметах и объединяет в идеальный образ. Вычленить первообраз и запечатлеть его – главная цель искусства.
Эстетика Платона Следуя за своим учителем, Сократом, Платон полагал, что задача эстетики – постичь прекрасное как таковое. Рассматривая прекрасные вещи (прекрасную девушку, прекрасную лошадь, прекрасную вазу), Платон делает вывод о том, что прекрасное не содержится в них. Прекрасное – это идея, она абсолютна и существует в «царстве идей».Приблизиться к пониманию идеи прекрасного можно, пройдя ряд ступеней:рассмотрение прекрасных тел;любование прекрасными душами (Платон справедливо показывает, что красота – не только чувственное, но и духовное явление);увлечение красотой наук (любование прекрасными мыслями, способность видеть прекрасные абстракции);созерцание идеального мира красоты, собственно идеи прекрасного.Подлинное постижение прекрасного возможно благодаря разуму, интеллектуальному созерцанию, это некое сверхчувственное переживание, т.е. эстетика Платона – рационалистическая эстетика. Стремление человека к прекрасному Платон объясняет с помощью учения об Эросе. Эрос, сын бога богатства Пóроса и нищенки Пéнии, груб и неопрятен, но имеет возвышенные стремления. Подобно нему, и человек, будучи земным существом, вожделеет красоты. Платоническая любовь (эрос) – это и есть любовь к идее прекрасного; платоническая любовь к человеку позволяет видеть в конкретном лице отблеск абсолютной красоты.В свете идеалистической эстетики Платона (эстетики, которая полагает, что красота – это идеальная сущность) искусство не имеет большой ценности. Оно подражает вещам, в то время как сами вещи суть подражание идеям, получается, что искусст-во – это «подражание подражанию». Исключение составляет поэзия, ибо рапсод в момент творчества охвачен экстазом, позволяющим ему наполниться божественным вдохновением и приобщиться к вечной красоте. В своем идеальном государстве Платон хотел отменить все искусства, однако оставил те, которые имеют воспитательное значение, воспитывают гражданский дух. В свою очередь наслаждаться таким «правильным искусством» способны только совершенные граждане.
Эстетика Аристотеля Если для Платона прекрасное – это идея, то для Аристотеля прекрасное – это идея, представленная в вещи. Идея вещи – это ее форма, когда материя оформляется, получается прекрасный объект (так мрамор, восприняв идею художника, становится статуей).Исходя из этого, Аристотель трактует искусство как деятельность, через искусство возникают те вещи, форма которых находится в душе. Согласно Аристотелю сущность искусства составляет мимéзис (подражание), искусство подражает действительности, имеет миметическую природу. Однако это не слепое копирование, а творческое выявление типического, общего, идеального при обязательном воплощении его в материале.На основании теории мимезиса Аристотель разделил искусства на подражательные и дополняющие природу. К последним относятся архитектура и музыка, их философ ценил не очень высоко. Наибольшую ценность представляют те искусства, которые отражают действительность. Они, в свою очередь разделяются на искусства движения (временные) и искусства покоя (пространственные). Виды искусства можно различать и по средствам подражания (цвет, движение, звук). Высоко расценивая поэзию, Аристотель выделял в ней эпос, лирику и драму, а драматические произведения делил на трагедию и комедию.Целью трагедии является кáтарсис, очищение души через сопереживание героям; прохождение через кризис способствует возвышению души. Учение о катарсической природе драматического искусства было широко признано в эстетике.В отличие от Платона, признававшего за искусством только воспитательную роль, Аристотель рассматривал и гедонистическую функцию искусства, рассматривал его как средство получения удовольствия.
Трактат Псевдо-Лонгина «О возвышенном» Трактат «О возвышенном» был написан в III в. н.э., однако долгое время приписывался римскому ритору Лонгину, жившему в I в. н.э. Трактат замечателен выделением возвышенного в самостоятельную эстетическую категорию. Человека всегда восхищали грандиозные объекты, возвышенные в прямом и в переносном смысле: высокие горы, извержения вулканов, великие реки, свет планет. Аналогично и в искусстве, наряду с прекрасным, спокойным и гармоничным, существует возвышенное, задача которого не убеждать доводами, а привести в состояние восторга. Кроме того, возвышенное в искусстве – это «отзвук величия души», восторг вызывают не только внешние объекты, но и душевные движения.
Эстетика Византии (IV-XV вв.) Византийская империя была христианским государством, культура которого оказала большое влияние на формирование культуры восточных славян. Эстетика Византии носит религиозный характер, т.е. в первую очередь рассматривается красота божественного, а искусство мыслится как способ постижения божественного. Абсолютная красота божественного мира является образцом, причиной и целью земной красоты. В трактатах Псевдо-Дионисия Ареопагита, например, рассматривается три уровня красоты: абсолютная божественная красота;красота небесных существ;красота предметов материального мира.Главной модификацией прекрасного в византийской эстетике почитался свет: божественный свет, лучи которого пронизывают все бытие, делают мир прекрасным. Основой этого учения стало евангельское предание о Фаворском свете, физическом и духовном, озарившем лицо Иисуса в момент преображения на горе Фавор. «Свет умный» нужен и человеку для узрения мысленных вещей и слияния со светом божества.Другая модификация прекрасного – цвет. Византийская эстетика выработала живописный канон, предполагавший символическое значение цвета: пурпурный цвет символизирует божественное; голубой и синий – трансцендентное, небесное; белый – святость; красный – жизнь, огонь, спасение и кровь Христову; золотой – свет.Особенностью византийской эстетики является ее символический характер. Поскольку Бога нельзя постичь человеческим разумом, можно приблизиться к нему через образ, символ. У того же Дионисия Ареопагита весь земной мир – это система символов, через которую просвечивает божество. Символ не изображает духовную реальность, а указывает на нее, позволяет созерцать сверхчувственные объекты. В борьбе иконоборцев и иконопочитателей победили последние, с тех пор сложилась теория иконы как образа-символа, ведущего к первообразу, Богу. Был составлен иконописный канон, предполагавший, что богомаз (художник) должен писать не внешнее, а сокровенное; не личное видение, а всеобщее духовное содержание.Христианский богослов Иоанн Дамаскин выделил три главных аспекта иконопочитания:дидактический (икона – это книга для неграмотных);психологический (икона вдохновляет религиозные чувства);догматический (икона выступает документальным свидетельством о трансцендентной реальности, источником благодати).Религиозная эстетика Византии имела много общего с проникнутой христианством эстетикой европейского средневековья.
Эстетика европейского средневековья В эстетике европейского средневековья господствовал религиозный подход к эстетическим проблемам. Бог суть высшая красота, а земная красота – лишь отблеск божественной. Поскольку Бог, сотворивший этот мир, является высшим художником, художественная деятельность людей не имеет самостоятельного значения. Светские зрелища как лишенные религиозного смысла отвергаются. Образы же религиозного искусства ценны тем, что выступают посредниками между миром и Богом.Главным эстетическим достижением искусства средневековья стало формирование двух больших стилей: романского и готического. Поскольку все виды искусства концентрировались вокруг богослужения, то проявились эти стили в архитектуре и убранстве соборов.Романский стиль был господствующим в VI-XII вв. Сам термин был введен в эпоху Возрождения, мыслителям которого это искусство казалось подобием «римского» стиля (Roma – Рим). Романский стиль отличают массивные формы, мощные стены, подавляющие величием объемы зданий. Храм в этом случае предстает не столько обиталищем Бога, сколько вместилищем прихожан. Скульптура и рельефы вписаны в пространство храма и демонстрируют преобладание духа над телесностью.Готический стиль (XII-XIV вв.) сформировался тогда, когда изменились функции собора. Он стал не только культовым зданием, но и центром светской жизни, символом богатства города, мощи его власти. Термин «готический» был опять-таки придуман идеологами Возрождениями, ибо в сравнении с романским, «классическим» стилем, он представлялся «варварским» (готы – одно из варварских племен). Готика характеризуется устремленностью здания ввысь, что достигалось за счет особой конструкции архитектуры. Здание держалось благодаря системе подпорок: опорных арок внутри и контрфорсов снаружи. В результате нагрузка на стены уменьшалась, их можно было строить очень высокими. Готическая архитектура богато декорирована: резные башенки, балконы, витражи, розетки, скульптура внутри и снаружи здания делали храм изысканным произведением искусства.
Эстетика эпохи Возрождения Термин Renissance (Возрождение) принадлежит Джорджо Вазари, автору «Жизнеописания знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» (1550 г.). Вазари считал античность идеальным образцом искусства и полагал необходимым возродить ее образцы. Как и в античности, главной темой в искусстве становится не Бог, а человек, эстетика приобретает антропоцентрический характер. Даже для постижения божественной красоты лучше всего подходят человеческие чувства, в особенности зрение. Таким образом, Бог стал ближе к миру, сформировался интерес не к трансцендентной («запредельной»), а к природной красоте.Результатом стал расцвет визуальных искусств, в особенности живописи, в которой возник жанр пейзажа (в средневековом, да и в античном искусстве природа не была предметом изображения, но лишь условной средой, в которую помещались персонажи). Леонардо да Винчи считал живопись царицей всех наук.Такое сближение искусства и науки предполагало, что искусство способно дать истинное знание о сущности вещей, оно выделяет эту сущность, делает ее явной. Чтобы искусство давало знание, в основе изображения должны лежать математические закономерности. В частности, Альбрехт Дюрер разрабатывал учение о числовых пропорциях человеческого тела, ту же цель преследовал Леонардо своим чертежом человека, вписанного в круг и в квадрат. В своих построениях они ориентировались на правило «золотого сечения». Художники Возрождения открыли секрет построения прямой перспективы, т.е. изображения объема на плоскости. Итак, творцы эпохи Возрождения стремились выработать четкие, почти научные правила для художника, «поверить алгеброй гармонию». При этом они избегали слепого копирования действительности, их художественный метод – идеализация, изображение реального таким, как оно должно быть. Следует подражать природе, но только прекрасному в ней. В сущности, такой подход весьма близок идее Аристотеля о том, что искусство, подражая природе, должно запечатлевать идеальную форму в материале.Эстетика Возрождения уделила значительное внимание категории трагического, в то время как средневековая мысль тяготела к анализу категории возвышенного. Философы Возрождения ощущали противоречие античных и христианских оснований своей культуры, а также неустойчивость положения человека, опирающегося только на себя, свои способности и разум.
Эстетика классицизма. Это направление сложилось в XVII веке под влиянием рационалистической традиции в философии Нового времени, согласно которой мир устроен логично, соразмерно разуму, а потому постижим с помощью разума. В частности, Р.Декарт полагал, что художественное творчество должно подчиняться разуму, произведение должно иметь ясную внутреннюю структуру; задача художника – убеждать силой мысли, а не воздействовать на чувства.Теоретиком французского классицизма стал Никола Буало, написавший трактат «Поэтическое искусство». В нем эстетическим идеалом было провозглашено античное искусство, рекомендовалось следовать сюжетам греческой мифологии, ибо в них отражена жизнь в ее идеальном облике. Термин «классицизм» означает «образцовый стиль», который приписывался античной культуре. Стиль произведения должен быть высоким и изящным, простым и строгим. В соответствии с рационалистической установкой Буало полагал, что в искусстве фантазия и чувства должны быть подчинены разуму.Характер героя в классических произведениях рассматривался как неизменный и лишенный индивидуальных черт. Каждый персонаж должен быть целостным воплощением каких-то качеств, быть законченным злодеем, либо примером добродетели. Еще одним признаком классического стиля стал принцип единства места, времени и действия, который особо строго прослеживался в драматическом искусстве. Большой вклад в создание пьес в духе классицизма внесли Пьер Корнель, Расин, Жан Батист Мольер.Целью искусства классицизма считалось воспитание, формирование правильного (сообразного разуму) отношения к действительности, которое заключается в том, что разум и моральный закон должны обуздать страсти индивида и направить его к исполнению универсальных законов жизни. Следует заметить, что искусство того времени существовало по преимуществу как придворное искусство, классицизм своим расцветом во многом обязан правлению французского короля Людовика XIV и его любовью к украшению своего двора.
Барокко – еще одно художественное направление XVII века, широко распространенное в Италии и в России (поскольку в ней работали многие итальянские архитекторы). Название происходит от понятия «жемчужина неправильной формы», таким образом, подразумевается, что барокко – это нечто вычурное. Термин был придуман эстетами XVIII века в насмешку над стилем XVI–XVII веков, барокко считалось упадком красоты и хорошего вкуса. Поэтому иногда полагают, что в каждой культуре есть свое барокко, упадок, тяготение к странным формам в ущерб содержанию (к нему относили архитектуру Римской империи III-IV вв.; позднюю, «пламенеющую» готику; знаменитую Сикстинскую капеллу).Барокко – очевидная антитеза классицизму: цель искусства – создавать чудесное и поражающее, необычное и фантастическое. Искусство противно науке, оно зиждется не на разуме, а на вдохновении, игре воображения. Из всех интеллектуальных способностей ближе всего к искусству стоит остроумие, т.е. не гармоничный и логичный разум, а изощренный, соединяющий несоединимое.К художественным приемам барокко относится метафора, иносказание, эмблема; этот стиль позволяет изображать гротескное и даже безобразное, смешивает различные приемы изобразительности. Барокко выдвинуло идею синтеза искусств, главным достижением которого стало возникновение оперы. Прекрасной демонстрацией синтеза искусств стало творчество Джованни Лоренцо Бернини, построившего и оформившего многие здания в Ватикане. Теоретики барокко выдвинули идею о том, что архитектура – это застывшая музыка, а художники практиковали создание архитектурных иллюзий живописными средствами. В целом искусство барокко отличается пышность и декоративностью, замысловатостью форм и страстностью выражения. По своим социальным функциям оно оказалось средством прославления католической церкви и королевской абсолютной власти. Если достижения классицизма связаны в основном с литературой и театром, то барокко нашло наибольшее выражение в архитектуре и скульптуре.
Эстетика французского Просвещения. XVIII век – век Просвещения, время деятельности Дидро и других энциклопедистов, период идейной подготовки Великой французской буржуазной революции. В эту эпоху были поставлены многие проблемы, ставшие обязательной составляющей эстетического знания и, в частности, проблема вкуса.Вольтер, анализируя культурное наследие человечества, обнаружил, что искусство изменяется в соответствии с историческими событиями, искусство подражает социальной действительности (а не природе, как полагали многие). А поскольку жизнь трагична, то трагедия – наиболее нравоучительный жанр литературы, вызывающий сострадание и подъем нравственных чувств. Однако при всем почтении к греческому искусству Вольтер не разделял идею катарсиса. В статье «Вкус», написанной для «Энциклопедии», Вольтер называет вкусом «способность распознавать пищу», а также «чувство красоты и погрешности во всех искусствах». Тем самым он выявляет специфику эстетической оценки: ее мгновенный и чувственный характер, когда в переживании человек получает удовольствие от порядка, симметрии и гармонии в мире.Дидро полагал, что природа вкуса состоит в объединении трех компонентов: чувственного восприятия, рациональной идеи и эмоции переживания. Таким образом, Дидро отходит от грубого рационализма, стараясь построить более гармоническую концепцию эстетического восприятия. Во французской эстетике была поставлена проблема множественности вкусов («на вкус и на цвет товарища нет»), которая решалась за счет того, что испорченному аристократическому вкусу надо противопоставить вкус «просвещенный», основанный на знании. Просветители были уверены в существовании неизменных критериев хорошего вкуса, который между тем нуждается в воспитании, ибо возникает в результате опыта распознавания истинного и доброго.
Эстетика немецкого Просвещения и романтизм. Заслугой немецких мыслителей XVIII века является создание эстетики как самостоятельной философской дисциплины. Исходя из просветительской концепции человека как существа с тремя способностями (разум, воля, чувства), Баумгартен назвал эстетикой науку о чувственном познании.
Значительный вклад в эстетику внесло литературно-художественное движение «Буря и натиск», к которому в молодые годы примыкал Ф.Шиллер. Основная тенденция молодых немецких интеллектуалов состояла в разрыве с классицизмом. В отличие от последнего, провозгласившего эстетическим идеалом неизменное совершенство, они провозгласили исторический подход к искусству. Произведение должно быть не абстрактно совершенным, а соответствующим «духу времени», впервые возникла мысль о «прогрессивном», а не «правильном» искусстве. Культура должна быть проникнута национальным духом, а не стремлением к «классическим» образцам. Данное художественное течение проявило интерес к народному немецкому искусству, а также к средневековому наследию, наложившему отпечаток на немецкий характер.Движение «Бури и натиска» стало предпосылкой формирования мощного художественного направления – романтизма, сложившегося в кружке «йенских» романтиков, в творчестве Новалиса, Тика и др. Теоретики романтизма полагали, что искусство – плод творческой активности художника, а не подражание чему бы то ни было, поэтому главным предметом изображения становятся чувства художника. В этом творчестве личность безгранично свободна, может выдвигать любые идеалы, создавать любые образы. При этом романтическое мировосприятие фиксирует неразрешимое противоречие между высокими идеалами и низменной действительностью. Субъективное возвышение художника над пошлой действительностью стало стилистическим приемом «романтической иронии». С высот эстетического идеала романтики критиковали мещанскую мораль своего времени. Высшей реальностью для романтиков стало искусство, именно в искусстве душа живет полной жизнью, создавая «прекрасную видимость», искусство дает отдушину сокровенным чаяниям человека.В XIX веке романтизм вылился в расцвет искусств в Германии, а затем и во Франции. Примером может послужить творчество таких композиторов как Шопен, Лист, Берлиоз, Шуберт, романы Дюма и Гофмана, полотна Делакруа.
Татьяна Галянская
По законам Красоты и Гармонии
"Остановись в изумлении перед красотой,
и в твоем сердце расцветет красота"
Василий Сухомлинский
17 ноября 2017 года в музее истории народного образования города Миасса Челябинской области в МАОУ «МСОШ №20» открылась выставка фоторабот и флористики миасской художницы Валентины Михайловны Бобылевой.
Выставка проходит под девизом «Земля - наш общий дом» и посвящена Году экологии в России и Дню рождения города Миасса. А называется она «Красота Земли родной». И действительно, сама Красота вошла в пространство нашего музея с этой прекрасной экспозицией, с каждой ее работой, заговорила о сокровенном со зрителями.
Продолжили тему красоты родной земли и школьники. Песней открыл выставку школьный ансамбль «Незабудки» под руководством Ю.В. Клявлиной.
Затем перед учащимися 4-в класса выступили гости. Надежда Пястолова исполнила несколько собственных песен, в них говорилось о любви, о вере и надежде, о мудрости. Одна из песен была посвящена нашему городу, вдохновившего автора на такие, полные поэзии строки:
«Звезды над Миассом тихо шепчут сказки.
Затаилось время в глубине озер.
Отзвучав, уходит в вечность день вчерашний.
Утро над Миассом - для мечты простор».
Красота родного города, немеркнущая и под звездами ночи, и в утренние часы, приоткрылась новыми гранями. Песня обращалась к самому удивительному в нас - к чувству красоты. Она напомнила всем о хрупкости и незащищенности прекрасного.
Одна из жемчужин нашего края - озеро Тургояк. Фотопейзажи Тургояка Валентины Бобылевой помогли зрителям открыть для себя озеро в неповторимых красках и образах. А педагог школы Т.В. Галянская показала первый номер газеты, выпущенной в 2001 году Общественным Благотворительным фондом «Озеро Тургояк», с которым она сотрудничала в те годы. Газета посвящалась защите уникального озера, памятника природы и мощного источника физических и духовных сил. В ней поднимались вопросы экологии в самом широком смысле этого слова: экологии природы, экологии среды и экологии души. Один из номеров газеты «Тургояк» был подарен музею.
«Красота существует независимо от нашего сознания и воли, но она открывается человеком, им постигается, живет в его душе», - так говорил Василий Сухомлинский, также учивший своих воспитанников чувствовать красоту родного края. Этот замечательный педагог хорошо понимал, что без чувства красоты, без осознания того, что не только восхищаться красотой мы должны, но и защищать ее, не вырастить настоящего человека.
В этом же ключе своими мыслями о значении творчества, о воспитании прекрасным поделилась Валентина Михайловна Бобылева, автор не менее прекрасных работ. Своей жизнью и творчеством она утверждает законы Красоты:
Создающий красоту, сам наполняется ею;
Любовь к красоте творит чудеса;
Красота для души - как вода для цветка;
Красота зажигает сердца;
Человек, научившийся радоваться красоте природы, становится счастливее и добрее.
Замечательными стихами о природе Елены Понкратовой украсили праздничную встречу учащиеся 5-б класса. Они сами прочувствовали и передавали поэтическим языком правила жизни, похожие на завет:
«Научи других смеяться,
Не сдаваться и мечтать,
Красотою восхищаться,
Счастье людям раздавать».
В конце творческой встречи Валентина Бобылева провела для всех присутствующих мастер-класс. Свою главную задачу Валентина Михайловна видит в том, чтобы передать детям импульс возвышенного отношения к природе, заинтересовать созданием творческих работ из природного материала. Эти минуты, когда благодаря мастерству художницы на глазах творится чудо рождение красоты, а затем и у ее учеников, а это были дети, в гармоничные узоры стали складываться нежные цветочные лепестки, есть самое ценное таинство творчества человеческого духа.
В сосредоточении, в тишине собственного сердца создаются неповторимые образы красоты, подаренные природой. В этом действе заключено огромное воспитательное значение. Творчество, часы кропотливого труда и горения, пролетающие в поиске прекрасных сочетаний и форм, художественных образов, выражения собственных нестандартных мыслей, способно со временем преобразить человека. Именно пламя возгорающихся в нем энергий и огромное напряжение изменяют, обновляют и облагораживают творца. И главное - творческий человек, создатель красоты, и сам начинает жить по законам красоты и гармонии.
Кто не испытал радости творчества, тот не знает истинного счастья!
* * *
Перед выходом из музея все присутствующие еще раз полюбовались прекрасными фотопейзажами: закатами на озере Тургояк, горами и другими видами природы нашего края, флористическими работами и поделились своими впечатлениями.