Поклонение женщине - сексуальное господство и подчинение. Поклонение женщине
1 .. 75 > .. >> Следующая
Поклонение, согласно Тантре, может быть трех видов: внешнее, внутреннее или сочетание этих двух. Учения провозглашают: «Те же самые действия, которые связывают нас суетностью и неосознанностью, могут, если их использовать правильно, освобождать нас». Другой взгляд выражен в известном тантрическом афоризме: «Можно подняться с помощью той же самой вещи, от которой падаешь». Это - критерий тантрического поклонения, которое затрагивает как внешнее, так и внутреннее, смешанные
Ритуализированное поклонение помогает направлению энергии. В индуизме идолы и символы используются для того, чтобы помочь сосредоточить сознание на трансцендентальных целях, служа напоминанием поклоняющемуся о неописуемой природе божества. На этой мугхальской миниатюре изображено поклонение в одном из храмов Шиве, Около 1735 г.
Икона с изображением И они, испускающей лучи энергии. С южно-индийского резного изображения на дереве девятнадцатого века.
вместе. Само слово «Тантра» предполагает некое сознательное переплетение внутренней и внешней реальностей.
Такие основные виды деятельности как еда, питье, ходьба и сон могут быть наполнены духом поклонения просто.путем выполнения их сознательно и с отделением друг от друга. Нет ни одного вида человеческой деятельности, которая не выигрывала бы от соприкосновения с духом поклонения. Поклонение в Храме Любви, через акты любви, является самым прямым путем к переживанию экстатического Единства.
Тантрические и даосские мистические учения возвеличивают посвящающую силу Богини, Божественного Принципа трансцендентальной интуитивной Мудрости. Эта женская сила или Шакти существует как в мужчине, так и в женщине, а также во всех феноменальных вещах, одушевленных и неодушевленных. Символизируемая женской формой, эта Богиня может иметь разнообразные имена: Изида, Верховная Жрица, Божественная Мать, Кали, Внутренняя Женщина, Анима или просто Сострадательная. Во всех культурах её сила была признана и либо возводилась до культа поклонения, либо принижалась от страха.
Роль женщины многообразна; она является хозяйкой и кормилицей каждого человеческого существа, которое входит в этот мир, и воплощением эротизма. Мы проводим почти девять месяцов в утробе нашей матери, растя и питаясь её беременной жизненностью, постепенно приобретая органы и чувства через её тонкое питание. Каждый из нас подобен плоду утробы нашей матери; когда мы созреваем, мы рождаемся в этот мир. Входя в этот мир
Образ Иштар/Изиды, идеализированного прототипа жрицы, обнаженной, с перевернутым полумесяцем на голове. Из Вавилона, приблизительно третий век до н. э.
105
Зрительный образ богини Мудрости тантрической секты Ламаизма Каргьюдтга, Энергия течет наружу из её йони и образует форму листа дерева Бодхи, под которым Будда достиг просветления. Этот вводный образ выражает спонтанную природу эротической энергии. С тибетской картины конца восемнадцатого века.
через Йони нашей матери, мы проходим иаше первое половое посвящение и готовим себя к боли и наслаждению жизни.
Поклонение Йони, женскому половому органу, обнаруживается в большинстве древних культур, так же как и поклонение Лингаму, эректиро-ванному мужскому органу. Великие прозрения можно получить от сосредотачивания сознания на этой тайне изначальной причины, находясь в половом союзе. Хотя современная Индия имеет тенденцию к пуританству из-за мусульманского и европейского влияния, но все еще довольно часто встречаются поклоняющиеся Дингаму и Йони. Почитание женского принципа, как воплощенного в женщинах, является твердо установившейся практикой по всей Индии, так же, как и тантрические ритуалы, тарие как К у м а р и-п у д ж а, поклонение и почитание молодых девушек-девственниц. Мужской принцип также почитается тем, как жена обращается со своим мужем или через поклонение С а д х у, святым мужам, которые скитаются по Индии. Обычай выливать масло и воду на эректированный Лингам йога или Садху в определенное время года, чтобы обеспечить процветание, все еще практикуется. В тантрической традиции половые органы изображаются на амулетах. Некоторые из них носятся на теле, другие появляются в качестве скульптур на стенах храмов.
Медитация на половом акте и его визуализация являются обычной чертой всех языческих и анимистических религий. В одном из ранних индуистских текстов дается следующая красивая медитация: «Думайте об области
половых органов женщины как о жертвенном алтаре, о её волосах как о жертвенной траве,
Эротическое зрительное представление служит для пробуждения и сознательного стимулирования эмоций. Третий Глаз на лбу символизирует достижение осознанности всевидения.
её коже, как об источнике эликсира, о двух губах её Йони как о языках пламени, которые поднимаются из приношения». Далее в этом тексте утверждается, что те, кто уважительно поклоняется «на этом алтаре любви», достигнут исполнения своих желаний. В других текстах восхваляется сила Лингама и даются советы женщине чтить Лингам как живое воплощение Шивы, силы Трансцендентности.
Статуэтки из мрамора и терракоты, резные надгробия, предметы быта и тщательно расписанные вазы сопровождаются детальными объяснениями.
Значение женщин
Являясь наставницами от колыбели до могилы, женщины играли ключевую роль в семейной жизни и религии. В Древней Греции было четкое разделение ролей мужчин в политической жизни и женщин - в духовной, и обе эти сферы гармонично дополняли друг друга. Женщины зачастую удостаивались почестей за свои достоинства, о чем свидетельствуют многие надгробия, найденные при раскопках.
Наиболее поразительным является факт, что при раскопках Афин было обнаружено значительно больше надгробий для женщин, чем для мужчин. Греки использовали их, когда они хотели особым образом увековечить умерших, они не изготовливали их для всех подряд. Таким образом, они чтили жен и матерей своих граждан. И здесь всплывает еще одна обязанность женщины - оплакивать мертвых и регулярно посещать кладбища.
Вопреки распространенному мнению, жрицы, как правило, были замужем и имели семьи. Они имели вес в социальной жизни. В больших храмах их самым популярным атрибутом был ключ, указывая на, что именно они содержат храм в безопасности. На выставке можно увидеть один из них - любопытной формы и удивительно громоздкий. Кроме того, в обрядах и во время праздников жрицам был необходим барабан.
Центральным элементом выставки является мраморная статуя Артемиды, покровительницы деторождения. Она получила разрешение от своего отца Зевса оставаться девственницей и не выходить замуж, став, таким образом, защитницей незамужних девушек и целомудренных молодых людей, которые жертвовали ей пряди своих волос до вступления в брак.
Здесь находятся литературные упоминания о женщинах, которые, пережив болезненные или рискованные роды, пожертвовали свои одежды Артемиде. Кроме того, одежды женщин, которые умерли во время родов, посвящались ее храму. Смертность среди матерей и детей в древние времена была очень высокой, широко были распространены приношения для богини, чтобы поблагодарить ее за безопасные и легкие роды. Маленькая мраморная статуя маленькой девочки , выставленная в галерее, - один из таких подарков.
Распространенными дарами были также маленькие воронкообразные чаши с росписью, которые заполнялись жидким или твердым приношением. На них изображались пальмовые деревья, алтари, олени, бегающие или танцующие маленькие девочки.
Стоя на распутье в жизни женщины - брака и материнства, Артемида была центром большого уважения. На лекифе, большом сосуде, при помощи динамичных и изящных линий Артемида изображена вместе с лебедем.
Поиск: введите слово или словосочетание
Оценка
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
- (5,00 из 5)
Обсудим статью в социальных сетях
Статистика
Информационная доска
Лэнгдон и Тибинг утверждают, что этот уходит корнями в древность, что ранние христиане делали основной акцент на понимании женского принципа и поклонении ему. И только с приходом к власти патриархального в четвертом веке женское начало стало демонизироваться христианством, женщины с тех пор стали играть вторые роли, а мужское начало — как человеческое, так и божественное — стало абсолютно господствующим и священным.
Является ли это объективным изображением доконстантиновского христианства? Отводились ли женщинам ведущие роли в ранних христианских церквях? Действительно ли мужчины и женщины чтили божественный принцип и поклонялись женскому аспекту божества? Включало ли в себя это поклонение тайные сексуальные ритуалы? Правда ли, что женщина была и его религиозными сподвижниками?
На некоторые из этих вопросов сложно ответить. Мы можем начать с рассмотрения практической стороны дела: отводилась ли женщинам значимая роль в раннем христианстве и продолжали ли они занимать высокое положение (и даже обладать властью) вплоть до времен императора Константина?
Роль женщин в раннем христианстве
Действительно, женщины, по всей видимости, играли более значительную роль в ранней христианской церкви, чем в обществе в целом. Как мы уже видели, много общался с женщинами. Были женщины, в том числе , которые спонсировали его путешествия в рамках пастырской деятельности. Иисус прилюдно вступал в разговоры и споры с женщинами. Он прилюдно исцелял женщин. У него были последовательницы, и некоторые из них сопровождали его и его учеников в путешествии из Гклилеи в Иерусалим в последнюю неделю его жизни. Женщины присутствовали при его распятии, когда его ученики- мужчины бежал и, затем они присутствовали при его погребении. И согласно всем самым , именно женщины обнаружили на третий день, что его гробница пуста, и первыми возвестили, что он воскрес. То есть женщины явно играли значительную роль при жизни и после .
А что мы можем сказать о церквях, появившихся после его смерти и названных его именем? По правде говоря, как мужчины играли наиболее важные роли при жизни Иисуса, так и продолжили их играть после его смерти. Лидерами самой ранней христианской общины в Иерусалиме были в основном его апостолы — особенно апостол Петр, а также один из братьев Иисуса, Иаков, обратившийся в веру в Иисуса вскоре после его распятия (1Кор 15:7). Мужчины возглавляли процесс непосредственного устройства церквей (Деян 6). Большинство ранних христианских миссионеров, известных нам из таких источников, как Деяния Апостолов, были мужчинами — Варнава (Иосия, прозванный Варнавой), Филипп и недавно обращенный Савл из Тарса (Деян 8-9). Наибольшее внимание уделяется обращению в веру именно мужчин, таким как римский сотник Корнилий (Деян 10-11). И на собрании, созванном для решения ключевой проблемы, вставшей перед новой церковью, — должны ли неиудеи соблюдать иудейский закон, чтобы считаться — основными ораторами были мужчины (Деян 15). Таких примеров множество.
Могла ли эта ориентация на мужской принцип быть сфальсифицирована под влиянием пристрастий автора Деяний, а не отражать исторические реалии? Скорее всего, нет: этот автор, чьему перу принадлежит также Евангелие от Луки, напротив, постоянно подчеркивает роль женщин , в большей степени, чем авторы других Евангелий. Поэтому, по всей видимости, картина, созданная им в Деяниях, достоверна (или, по крайней мере, не является целенаправленной пропагандой патриархата). Тем не менее есть указания и на то, что женщины действительно играли важную роль в зарождающихся христианских общинах первого века. Эти указания мы находим у апостола Павла, самого раннего христианского автора, который написал ряд посланий церквям, посвященных обсуждению различных проблем и их решению. Из посланий Павла ясно, что женщины, хотя и не были так значимы в общинах, как мужчины, изредка все же занимали высокое положение и обладали властью.
Женщины в церквях Павла
Самый яркий пример мы находим в Послании Павла к римлянам 1 . В нем Павел приветствует некоторых членов общины по именам, и мы с удивлением обнаруживаем, что женщины занимают значительную часть этого приветствия. Хотя Павел называет больше мужских имен, чем женских, мужчины в этой общине не представляются превосходящими женщин. Павел называет Фиву, диакониссу (или настоятельницу) церкви Кенхрейской, которая была покровительницей лично Павла и которой он доверяет передать его Послание к римлянам (16:1-2). Он упоминает Прискиллу, которая, как и ее муж Акила, была сотрудником Павла в его миссии и содержала домашнюю церковь (16:3-4; обратите внимание, что она упомянута прежде своего мужа). Он приветствует Мариам, которая выполняла ту же работу, что и он, среди римлян (16:6). Он упоминает Трифену, Трифосу и Перейду, женщин, которых Павел называет своими соратницами в служении Господу (16:12). Он упоминает также Юлию, и мать Руфа, и сестру Нирея — все они, очевидно, занимали высокое положение в общине (16:13, 15). Но больше всего впечатляет, что он упоминает Юнию, которую называет «прославившейся между Апостолами» (16:7). То есть круг апостолов явно был шире и разнообразнее, чем те двенадцать мужчин, которые известны большинству людей.
Из других посланий Павла также можно сделать вывод об активном участии женщин в жизни христианских церквей. Например, из его Послания к коринфянам мы узнаем о женщинах, которые активно участвовали в церковных ритуалах, применяя свой «духовный дар», который, среди прочего, позволял им передавать общине божественные пророчества (Шор 11:4-6). А в Послании к филиппийцам Павел называет по именам только двух членов общин — и это две женщины, Еводия и Синтихия, чье инакомыслие несколько беспокоит апостолов, видимо, вследствие высокого положения, которое они занимают в общине (Флп 4:2).
Если бы было религией со строго мужской ориентацией, как утверждают некоторые, было бы сложно найти объяснение тому, что женщины играли такую важную роль в церквях Павла. Но как нам объяснить эту ситуацию в свете учения Павла о мужчинах и женщинах? В случае с Иисусом мы видели, что женщин, по всей видимости, побуждало становиться его последовательницами, апокалиптическое послание: в грядущем царстве судьбы перевернутся, униженные будут возвеличены. Женщины, естественно, слышали в этом учении надежду — особенно те, кто находился в абсолютном подчинении у мужчин своей семьи в древнем патриархальном обществе. Как мы видели, Павел тоже разделял учение об апокалипсисе. Может быть, этим вновь можно объяснить ту важную роль, которую играли женщины в его церквях, — тем, что они уже в какой-то мере начали воплощать идеалы царства здесь и сейчас, меняя патриархальные устои общества и занимая равное положение с мужчинами в небольших церковных общинах?
Ключевым стихом для понимания взгляда Павла на женщин является стих 3:28 Послания к галатам, где он утверждает, что каждый христианин, «во Христа крестившийся», уже начал испытывать свободу от социального неравенства нашей эпохи: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно ». Основываясь на этом стихе, можно сделать вывод, что в христианских общинах не было социального неравенства на почве социального положения или статуса: все люди равны «во Христе». И все же, из других посланий Павла следует, что он, как и Иисус, никогда не призывал к социальной революции, в которой будет сметено социальное неравенство и установится лучшее общество. Павел ни разу не призывает, например, к упразднению ; он, напротив, полагает, что оно будет продолжать существовать как социальный институт, пока существует этот мир (см. его Послание к Филимону). И хотя «во Христе… нет мужеского пола, ни женского», в реальности люди, в том числе христиане, продолжают жить в этом мире, пока не наступит царство. Поэтому даже несмотря на утверждение Павла, что в конечном итоге различия между полами не будет, в настоящее время оно продолжает существовать.
Вот почему Павел говорит женщинам Коринфа, что когда они молятся и пророчествуют в церкви, они должны покрывать голову (1Кор 11:2-16). Некоторые женщины из общины, видимо, восприняли всерьез его слова о том, что во Христе не будет разницы между полами, и стали появляться на людях с непокрытыми головами (социальный вызов для женщины того времени). Павел же, напротив, настаивает, что различия продолжают существовать в настоящем, даже если в конечном итоге их не станет. Поэтому женщины не должны одеваться или вести себя, как мужчины; их головы должны быть покрыты (в отличие от мужских).
Роль женщин в церковной общине после Павла
Позиция Павла в отношении женщин может показаться современному читателю по меньшей мере двойственной: женщины и мужчины теоретически равны во Христе, но не в действительности. Мужчины должны вести себя, как мужчины, а женщины, как женщины. Любопытно, что впоследствии различные церковные лидеры подчеркивали либо одну, либо другую сторону двойственной позиции Павла. Нам, например, известны более поздние христиане-последователи Павла, которые подчеркивали равноправие для женщин и считали, что женщины должны быть также активны в христианских общинах и миссиях, как мужчины. Наиболее четко эта мысль прослеживается в легендах, окружающих предположительную ученицу Павла по имени Фекла.
Истории о Фекле были широко распространены среди христиан второго и третьего веков. Из них мы узнаем, что Фекла была помолвленной язычницей, случайно услышавшей проповедь Павла. В этой проповеди, Павел говорил, что все люди, как мужчины, так и женщины, должны жить в абсолютном целомудрии. Те, кто женат, не должны заниматься сексом; те, кто не женат, должны таковыми и остаться. Целомудренный человек унаследует царство Бога.
Феклу трогает это учение, и она разрывает помолвку, чем вызывает ярость и гнев своего бывшего жениха, который от горя передает ее римским властям как христианку, заслуживающую наказания. В нескольких волнующих и захватывающих эпизодах Фекла получает сверхъестественную защиту, когда ее бросают к диким зверям и чуть не сжигают на костре. В конце концов, ей удается присоединиться к Павлу, и на всю жизнь она остается защитницей его учения о целомудрии. Она сама возглавляет христианскую миссию для распространения этих благих вестей и обращения других в веру Павла.
Трудно определить, сколько в этих историях, но они, очевидно, нашли широкий отклик в сердцах многих читателей. Некоторые ученые полагают, что большинство читательской аудитории тогда, по всей видимости, составляли женщины, и целомудрие воспринималось ими как синоним свободы — свободы от ограничений патриархального брака, в котором женщина была подчинена воле и прихотям своего мужа. Обращение к учению Павла, таким образом, могло означать освобождение в мире мужского владычества. И естественно, что многие христиане второго и третьего веков считали, что именно такого освобождения желал Павел для женщин.
Но другие христиане воспринимали Павла прямо противоположным образом, как человека, поддерживающего подчиненность женщины как в браке, так и в церковной общине. Такое толкование слов Павла можно обнаружить уже в самом Новом Завете. Я уже упоминал о том, что в состав Нового Завета входят тринадцать посланий, подписанных именем Павла. Но начиная с девятнадцатого века, ученые стали приводить серьезные доказательства того, что некоторые из этих посланий были написаны не Павлом, а его более поздними последователями от его имени. В частности, большинство ученых соглашаются, что Павел не писал Первого и Второго посланий к Тимофею и послания к Титу 3 . Интересно, что в этих посланиях слова Павла толкуются противоположно версии легенд о Фекле. В них мужчины должны возглавлять церкви; женщины должны подчиняться мужчинам во всем. Наверное, в наиболее печально известном отрывке из этих посланий «Павел» (то есть анонимный автор, пишущий от имени Павла) говорит следующее:
Жена да учится в безмолвии, со всякое покорностью; а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде был ; и не Адам прельщен; но жена, прельстившись, впала в преступление; впрочем, спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием (1Тим 2:11-15).
В посланиях, которые написал сам Павел, как и в более поздних легендах о Фекле, упоминаются женщины, принимающие активное участие в жизни общины: они молятся, пророчествуют и учат (а в рассказах о Фекле, например, даже крестят). Но согласно этому отрывку из Первого послания к Тимофею, все это запрещено. Женщины должны молчать и подчиняться; они могут получить спасение, лишь рожая детей 4 .
Здесь я должен подчеркнуть два ключевых момента: (1) именно этот взгляд в конце концов победил в борьбе между женщинами, которые хотели играть более значимую роль в христианской общине, и мужчинами (а еще, что спорно, женщинами), которые хотели, чтобы женщины подчинялись мужчинам, и (2) это ограничение роли женщин появилось не во времена Константина, оно уже существовало за столетия до него. Это взгляд на вещи, который содержится уже в самом Новом Завете.
Но как получилось, что Павел, написавший в стихе 3:28 Послания к галатам о равенстве полов во Христе, превратился в «Павла», писавшего в посланиях к Тимофею и Титу о превосходстве мужчин? Многие ученые полагают, что это произошло следующим образом. В ранних церквях была апокалиптическая лихорадка: все ждали скорого конца света. А в грядущем царстве будет абсолютное равенство, и это равенство должно проявляться до некоторой степени здесь и сейчас, в преддверии нового миропорядка. Но царство все не наступало, и церкви приготовились долго ждать. Это привело к тому, что христиане вернулись к своим обычным жизням в соответствии с моделями, которые уже давно установились в обществе — что означало, среди прочего, что женщины смещались с престижных позиций и вновь отдавались в подчинение мужчинам. Религия стала патриархальной с течением времени, потому что не приходило царство. Это произошло относительно быстро, так что в большинстве христианских церквей второго века женщины уже не играли значимых ролей. Опять- таки, это не было решением Константина; в его время это решение уже было давней историей.
Это не означает, что все христиане второго века отрицали роль женщин. Напротив, истории о Фекле и ей подобных были так популярны именно потому, что в ряде мест были мощные контрдвижения. Здесь я могу назвать два таких движения.
Женщины в движении мэнтанистов
Движение монтанистов названо по имени пророка конца второго века Монтана, который предсказывал скорое наступление царства Бога (апокалиптическое движение в христианстве никогда не исчезало окончательно — на самом деле, оно продолжает свое существование по сей день) и предупреждал христиан, что они должны посвятить свои жизни подготовке к этому, следуя строгим моральным принципам. Практически в начале своей деятельности Монтан принял в качестве последовательниц двух женщин-пророков по имени Максимилла и Присцилла, которые стали считаться такими же значимыми, как мужчины, благодаря божественным откровениям, которые они передавали, предположительно будучи вдохновленными Святым Духом. Эти женщины, очевидно, считали себя ключевыми фигурами в предстоящем апокалиптическом сценарии. Как однажды предсказала Максимилла: «После меня более не будет пророчеств, будет лишь Конец» 5 .
Учитывая центральное положение этих женщин в движении, логично предположить, что в монтанистских кругах должно было быть хотя бы подобие равенства полов. Но, как выясняется, нет никакой связи между социальной реальностью (женщины-пророки) и идеологическими акцентами (второсортность женщин). Наиболее известным человеком, обратившимся в монтанистскую веру, был знаменитый христианский апологет, полемист и охотник на еретиков Тертул- лиан из Карфагена (160-225 гг. н.э.), один из величайших женоненавистников древности. Тертуллиан был беспощаден в своей атаке на женщин, которые считали, что могут быть церковными лидерами. Его взгляд на женщин в целом ясно выражен в начале трактата, который он написал, чтобы запретить женщинам украшать себя изящной одеждой или драгоценностями в попытке стать привлекательными (ибо пред Господом они таковыми не являлись). Здесь он отмечает, что каждая женщина является потомком Евы, и каждая, как и ее прародительница, несет персональную вину за весь грех, который был выпущен в мир, чтобы терзать мужчину (то есть всех мужчин):
Разве вы не знаете, что каждая из вас — Ева? Приговор Господа вашему полу в силе до сих пор: должна быть в силе и вина. Бы врата дьявола: вы сорвали запретный плод: вы первые отступили от божественного закона: вы это она, которая убедила его (то есть Адама), к которому не имел достаточно смелости подступиться. Бы так легко разрушили образ и подобие Господа, мужчину. Именно потому, что вы были отступницей, — то есть вы разбудили — даже Сын Божий должен был умереть. И вы еще помышляете о том, чтобы себя украшать? 6
Не слишком либеральный взгляд. Я считаю, что даже если были женщины, игравшие значимую роль в религии, это еще не означает, что женщин почитали за то, что они были женщинами, или что кто-то поклонялся священному женскому началу там, где были выдающиеся женщины. Зачастую происходило совсем наоборот.
Женщины в гностицизме
За столетия до Константина, возможно, единственным ответвлением христианства, в котором женщины играли значимую роль, был гностицизм во всех своих направлениях. Мы уже рассматривали этот вопрос, но я хочу еще раз подчеркнуть, что гностицизм не был чем-то единым, — это был целый ряд различных религий, которые объединяли несколько ключевых пунктов. Например, дуалистическое верование в то, что наш материальный мир — зло, а духовное царство — добро, или идея о том, что только божественно переданное знание (гносис) может избавить от существования во зле. В ряде гностических ответвлений женщины играли значимую роль, и, в какой-то степени, существовало поклонение священному женскому началу. Есть даже свидетельства о проведении ритуалов, похожих на Хиерос гамос, описанный в «Коде да Винчи». Но эти свидетельства в большинстве случаев двусмысленны и сложно поддаются интерпретации.
Оппонентами гностических форм религии были отцы церкви, чьи работы впоследствии были объявлены ортодоксальными 7 . Эти авторы иногда нападали на гностиков за их странное (для ортодоксов) понимание божественного царства — которое населялось не единственным истинным Богом, а многочисленными богами, как мужского, так и женского пола. Более того, они нападали на гностиков за то, что женщинам позволялось занимать значимые, лидирующие позиции в их общинах. Даже в самих гностических свитках, дошедших до нас, периодически встречаются намеки на значимость женщин и женского принципа. Некоторые из этих рукописей, как мы видели, процитированы в «Коде да Винчи», особенно два , необоснованно причисляемые к наиболее ранним, — Евангелие от Марии и Евангелие от Филиппа. Здесь нам следует поближе познакомиться с этими рукописями.
Евангелие от Марии
Евангелие от Марии, по всей видимости, было написано где- то во втором веке (в конце?) 8 . Даже несмотря на то, что у нас нет полного текста, оно явно было любопытным Евангелием, поскольку в нем, среди прочего, Марии Магдалине отводится высокий статус среди апостолов Иисуса. На самом деле в конце текста апостол Леввей признается своим товарищам, что Иисус «любил ее больше, чем нас». Особые отношения Марии с Иисусом видны прежде всего из ситуации, когда он открывает ей одной, в видении, объяснение природы вещей, скрытых от апостолов.
Евангелие разделено на две части. В первой части Иисус, после своего воскресения, открывает всем своим апостолам природу греха, в последний раз благословляет, дает последние напутствия, посылает их проповедовать Евангелие и уходит. Они огорчены его уходом, но Мария утешает их и призывает поразмышлять над его словами. Затем Петр просит ее рассказать, что Иисус сказал непосредственно ей. Во второй части Евангелия она описывает видение, которое ей было послано. К сожалению, четыре страницы из рукописи утеряны, и нам известны только начало и конец ее описания. Но по всей видимости, видение включало в себя ее , в котором он описывает, как человеческая душа может миновать четыре правящие стихии мира, чтобы найти вечный приют. Это описание судьбы души связано с рассказами о спасении, содержащимися в других гностических текстах.
Далее, по сюжету Евангелия, два апостола — Андрей и Петр — оспаривают видение Марии и ее утверждение, что оно вообще у нее было. Спор, однако, останавливает Леввей, указав, что она была любимой ученицей Иисуса и что им необходимо отправляться проповедовать Евангелие, как он приказал. Они так и поступают, на чем Евангелие заканчивается 9 .
Таким образом, перед нами текст, в котором подчеркивается значимость Марии — женщины, которой Христос открыл, как получить спасение. Мне, наверное, следует отметить, что Лью Тибинг абсолютно неверно толкует этот текст в «Коде да Винчи», когда говорит:
Во многих Евангелиях сказано, что именно в тот момент Иисус и заподозрил, что скоро Его схватят и распнут на кресте. И Он наказывает Марии, как править Его Церковью после того, как Он уйдет… Согласно всем этим изначальным Евангелиям, Христос давал указания о том, как строить Церковь, вовсе не Петру. А Марии Магдалине (с. 300).
На самом деле, это неверное описание. Разговор, о котором написано в Евангелии от Марии, состоялся после распятия Иисуса, а не до, и откровение, данное Марии, — не о том, как править Его Церковью, а о том, как спасти душу. Тем не менее у нас есть по крайней мере один гностический текст, в котором женщине отводится особая роль. В то же время я должен подчеркнуть, что эта особая роль не является неоспоримой и воспринимается двояко. Строго говоря, большая часть книги посвящена тому, можно ли доверять видению Марии, поскольку оно было дано женщине. Очевидно, некоторые члены гностической общины, создавшей этот свиток, отвечали на этот вопрос утвердительно, другие отрицательно.
Евангелие от Филиппа
Вторым гностическим текстом, на котором построен сюжет «Кода да Винчи», является Евангелие от Филиппа 10 . Эта книга была обнаружена лишь в 1945 году, среди прочих документов библиотеки Наг-Хаммади. Хотя ее несложно идентифицировать как гностическую работу, вероятно, начала третьего века, ее очень трудно понять в деталях. Отчасти это обусловлено тем, как она составлена: это собрание мистических размышлений, взятых из ранее существовавших проповедей, трактатов и теологических диспутов, подписанных именем ученика Иисуса Филиппа. А поскольку эти размышления относительно изолированы друг от друга, без какого-либо контекстуального сюжета, их очень сложно интерпретировать 11 .
Один из наиболее ясных акцентов текста сделан на контрасте между теми, кто может понять, и теми, кто не может, между экзотерическим знанием (доступным всем) и эзотерическим (доступным избранным), между неподготовленными прихожанами (обычными христианами, называемыми «Иудеи») и подготовленными адептами (гностиками, называемыми «Неиудеи»). Те, кто не понимает, обычные прихожане, обладающие только экзотерическими знаниями, ошибаются во многих своих суждениях — например, буквально воспринимая такие понятия, как непорочное зачатие (стих 17) или воскресение Иисуса (стих 21), которые на самом деле являются не историческими фактами, а символическим выражением глубинных истин.
Во всем тексте фигурируют христианские таинства. Пять таинств ясно названы: крещение, помазание, Евхаристия, спасение и венчание (стих 68). Сложно понять, какое глубинное значение эти ритуалы имели для автора. Однако особый интерес вызывает таинство венчания. Возможно, это является указанием на своего рода союз между мужчиной и женщиной, ритуальную церемонию полового акта, в которой принимают участие члены общины, как в Хиерос гамосе, описанном в «Коде да Винчи»? Мнение ученых по данному вопросу разделилось. Учитывая, что в самом Евангелии отсутствует какое-либо объяснение этого таинства, мы не можем с уверенностью сказать, о чем идет речь.
Два отрывка из Евангелия от Филиппа процитированы в «Коде да Винчи». Один я уже упоминал:
Господа всегда сопровождали трое: Мария, его мать, и его сестра, и Магдалина, которую называли его спутницей. Его сестру, его мать и его спутницу звали Мариями.
Лью Тибинг утверждает, что арамейское слово «спутница» на самом деле означает «супруга» и используется здесь для того, чтобы показать, что Иисус и Мария Магдалина были женаты. Но, как мы уже видели, текст был написан не на арамейском, а на коптском языке, и слово «спутница» (когпопоз, заимствовано из греческого) в действительности означает не «супруга», а лишь «спутница», «друг», «товарищ».
Второй отрывок вызывает еще больше любопытства, но с ним связана одна проблема, о которой я должен упомянуть, прежде чем процитировать его. Свиток, на котором записано Евангелие от Филиппа, местами порван, и на месте многих слов дыры. Особенно это затронуло один отрывок:
Спутница (повреждение свитка) Мария Магдалина (повреждение свитка) более, чем (повреждение свитка) учеников (повреждение свитка) целовал ее (повреждение свитка) в (повреждение свитка).
Очевидно, что Иисус целует Марию куда-то — но куда, сказать невозможно. Дальше в Евангелии описано примерно то же, что и в Евангелии от Марии, в том числе спор между учениками-мужчинами, почему Иисус любит Марию больше, чем их:
Они сказали ему: «Почему любишь ее больше всех нас?» Спаситель ответил и сказал: «Почему я не люблю вас, как ее?»
Конечно, кому-то бросится в глаза, что Христос любил женщину больше, чем мужчин, но было бы ошибочно полагать, что его любовь к Марии по своей природе отличается от любви к ученикам-мужчинам (то есть это не романтическая любовь); речь здесь идет о разной степени любви.
В любом случае, вполне понятно, почему ортодоксальные отцы церкви, которые выступали за патриархальную религию и видели самого Бога как «отца» (не как отца и мать, например), считали, что гностики зашли слишком далеко, как в своем видении божественного царства, состоящего из ряда богов, мужского и женского пола, так и в возвышении роли женщин в своем движении. Но самое главное в корне неверно утверждать, что этот акцент на женском принципе был присущ христианству в целом до прихода Константина (как утверждают Лью Тибинг и Роберт Лэнгдон в «Коде да Винчи»); этот акцент присутствовал лишь в одной ветви христианства — в нескольких направлениях, объединенных названием «гностицизм», — а не повсеместно. И эти взгляды свелись на нет за много лет до того, как на исторической арене появился Константин. На него нельзя возложить ответственность за демонтирование священного женского начала в христианстве.
Но это приводит нас к новым вопросам: оставив в стороне спорную роль женщин в ранней христианской Церкви, есть ли у нас доказательства, что священному женскому началу когда-либо поклонялись или что христиане проводили священный ритуал Хиерос гамос?
Принципы женственности в раннем христианстве
Это тоже вопрос, на который сложно найти ответы, поскольку наши источники так скудны и двусмысленны. Начнем с того, что едва ли можно предположить, что большинство ранних христиан поклонялись священному женскому началу. Как указывают наши ранние источники, сам Иисус называл Бога «отцом» и поклонялся ему именно в качестве такового. В канонических евангелиях Иисус постоянно употребляет эпитет «отец» (сорок пять раз только в Евангелии от Матфея, например); он никогда не говорит о Боге как о «матери», «сестре» или другом существе женского пола. И это неудивительно: Иисус был евреем, пророком апокалипсиса, мужчиной, который считал, что в грядущем царстве не будет ни брака, ни секса. Иисус не уделял внимания разнице полов, потому что считал, что в конце концов она будет упразднена.
Так же обстоит дело и с Павлом, которого так любили гностики. Павел считал, что во Христе не будет ни мужчин, ни женщин. По его мнению, в новом веке различие между полами будет устранено. Возможно, он полагал, что все люди вернутся к изначальному состоянию, когда Бог создал человека, но еще не отделил мужское от женского (что произошло позже, когда он сотворил Еву из ребра Адама). Другими словами, люди станут однополыми. Здесь тоже нет поклонения женскому принципу, есть лишь ожидание упразднения женского пола (так же, как и мужского).
Такие же акценты можно обнаружить даже в гностических источниках, в которых женщинам в целом отводится более значимая роль — ведь гностики полагали, например, что божественное царство состоит из богов обоих полов, а также что божественная искра в некоторых людях является на самом деле частью богини Софии, которая заключена в ловушку этого суетного мира (см. мои рассуждения во второй главе). Но даже здесь нет восхваления женского начала как такового. Вспомним высказывание из гностического Евангелия от Фомы:
Симон Петр сказал им: «Пусть Мария оставит нас, ибо женщины не заслуживают жизни».
Иисус ответил: «Я сам поведу ее, чтобы она стала мужчиной, и тогда она тоже сможет стать живым духом, как вы, мужчины. Ибо каждая женщина, сделавшая себя мужчиной, сможет войти в Царствие Небесное» (Евангелие от Фомы 114).
Здесь мы (вновь) сталкиваемся со спорами по поводу роли женщин в спасении, но здесь даже в большей степени нет восхваления женского начала, а есть стремление его уничтожить: лишь мужчины могут войти в царство (см. мои рассуждения в третьей главе).
Или возьмем другое высказывание из Евангелия от Фомы, которое перекликается с убеждением Павла, что в конце не будет ни мужчин, ни женщин, а только целостное человеческое существо:
Иисус сказал им: «Когда вы сделаете двоих одним, и когда вы сделает внутреннее таким же, как внешнее, а внешнее, как внутреннее… и когда вы сделаете мужское и женское одним и тем же, так что мужчина уже не будет мужчиной, а женщина женщиной… тогда вы войдете в царство» (Евангелие от Фомы 22).
Некоторые гностические секты, без сомнения, восхваляли женское начало, но мнения ученых по поводу того, как читать эти тексты, сильно разделены 12 . Указывает ли наличие богинь и высокий статус женщин на то, что богине поклонялись? Не следует сбрасывать со счетов примеры из таких христианских направлений, как монтанизм, где высокое положение женщин абсолютно не означало важность женского начала.
Ритуальные поклонения богине
И наконец, были ли ритуальные поклонения богине, например, какие-либо древние эквиваленты ритуала Хиерос гамос? Мы видели, что какой-то подобный ритуал, возможно, существовал в общине, создавшей Евангелие от Филиппа, где проводилось таинство венчания. Однако наиболее ясное упоминание о подобном ритуале не восхваляет женское начало, а, очевидно, порочит его. К сожалению, это упоминание необходимо воспринимать со здоровой долей скептицизма, поскольку оно содержится в работе ортодоксального отца церкви четвертого века по имени Епифаний, который прежде всего боролся с «ересями», в том числе с гностицизмом.
В ходе длинного порицания практики одной из гностических сект фибионитов (называемой и другими именами), Епифаний в деталях описывает сексуальный ритуал, который, в некотором отношении, очень похож на то, свидетелем чему стал Софи Невё в подвале собственного дома 1Я. Как пишет Епифаний, в ходе тайного ритуала, проводимого ночью и только для адептов секты, фибиониты выбирают себе пару (но не своих супругов) и соединяются в ритуальном сексе; но в момент оргазма мужчина выходит из женщины, и они собирают его семя в руки. Затем они поглощают его вместе, говоря: «Это тело Христово». Когда это возможно, они также собирают менструальную кровь женщины и поглощают ее вместе со словами: «Это кровь Христова». Если женщина случайно беременеет (когда не удается прервать половой акт), производится аборт, и зародыш поедается на общей трапезе, которую они называют «идеальной Пасхой».
Епифаний утверждает, что эти люди, совокупляющиеся в ритуальном сексе, делают так, чтобы сдублировать события, происходящие в небесном царстве, и таким образом получить возможность вернуться в свой небесный дом, откуда они пришли и оказались запертыми в смертных телах. Интересным в этом описании является то, что, вместо того чтобы восхвалять женское начало, как, предположительно, происходит в ритуале Приората Сиона, этот ритуал принижает его. Здесь отрицаются именно женские функции зачатия и деторождения, поскольку смысл полового акта для женщины в том, чтобы не забеременеть, и дети не должны рождаться. Таким образом, роль женщины в половом акте заключается не в том, что делает их женщинами (если, конечно, не учитывать факт, что у них есть менструальная кровь); неудивительно, что Епифаний далее указывает, что некоторые из их наиболее высокопоставленных лидеров (все они были мужчинами) занимаются ритуальной мастурбацией, чтобы вкусить тело Христово в тиши своих комнат.
Сложно поверить в то, что Епифаний говорит об этом ритуале — некоторые ученые вообще сомневаются, есть ли для этого исторические основания 14 . Непонятно, откуда он взял такие детали — ведь это тайные ритуалы для адептов, а не для обозрения публики: и даже книги секты (которые, как утверждает Епифаний, он читал) вряд ли были инструкцией к действию. Возможно, что-то наподобие этих ритуалов и имело место — но так же возможно, что это лишь плод воображения Епифания, причем довольно извращенного.
Заключение о роли женщины в раннем христианстве
Историкам очень сложно оценить роль женщины и важность «женского принципа» в раннем христианстве. Но некоторые вещи мы можем утверждать с уверенностью. В начале христианского движения женщины играли более значимую роль, чем впоследствии. Они были широко предт ставлены среди последователей самого Иисуса и в ранних христианских общинах времен Павла. Но в конце концов патриархальные силы напомнили о себе в христианстве, и уже в посланиях лже-Павла женщинам наказывается подчиняться мужчинам. Однако даже’эти письменные наказы не заставили молчать всех христианских женщин, что нашло выражения в легендах о Фекле, в движении монтанистов и в некоторых гностических сектах второго и третьего веков.
Однако неверно утверждать, что там, где женщины занимали высокое положение, высоко ценилось и женское начало. Мы видели, что это не так на примере Тертуллиана и монтанистов. Видимо, самое высокое положение женщины продолжали занимать лишь в различных гностических сектах, где присутствовал женский аспект божества. Но даже здесь остается неясным, восхваляли ли все гностики женское начало как таковое, или они считали, что женщины должны оставить свою женскую сущность, либо став похожими на мужчин, либо достигнув состояния, когда не будет разницы между мужским и женским. В любом случае, непонятно, насколько такое понимание женского начала могло вырасти в поклонение, и были ли ритуалы, посвященные богине или самому женскому началу, выраженному в реальных женщинах.
Ясно только одно: христианство до Константина не было матриархальной религией, превращенной в патриархальную лишь после вмешательства римского императора. Несмотря на утверждения «Кода да Винчи», патриархат одержал победу среди большинства христиан задолго до начала четвертого века, и лично Константин не имел к этому никакого отношения.
Романтики с богатой фантазией и люди с хитрым расчетом старались представить средние века как эпоху высоконравственную и воодушевленную истинным уважением к женщине. Этому особенно должно было способствовать время миннезенгеров - с XII до XIV столетия. Служение любви рыцарей, которому они научились у морисков в Испании, должно было свидетельствовать о высоком уважении, которым женщина пользовалась в то время.
Здесь необходимо припомнить некоторые вещи: во-первых, рыцарство составляло лишь очень незначительную часть населения и соответственно с этим рыцарские дамы составляли очень незначительный процент женщин вообще, во-вторых, лишь очень небольшая часть рыцарства выполняла это столь прославленное служение любви, в-третьих, истинная природа этого служения любви неверно понята или сильно искажена. Эпоха процветания этого служения любви была в Германии временем самого грубого кулачного права, когда были уничтожены все устои порядка и рыцарство безудержно предавалось разбою на больших дорогах, грабежу и вымогательству. Время подобных грубых насилий не подходит для господства нежных и поэтических чувств. Напротив, это время особенно способствовало уничтожению еще существовавшего до тех пор уважения к женскому полу.
Рыцарство, и притом как в деревнях, так и в городах, состояло большей частью из грубых, развратных молодцов, самой благородной страстью которых наряду с поединками и пьянством было безудержное удовлетворение половых желаний. Хроникеры того времени более чем достаточно рассказывают об изнасилованиях женщин и прочих разбоях, совершаемых дворянством как в деревнях, так и в городах, управление которыми оно до тринадцатого и отчасти до четырнадцатого и пятнадцатого столетий держало в своих руках. Подвергшиеся насилию редко имели возможность стать под защиту права, так как в городе судьи состояли из дворян, а в деревне право уголовной кары принадлежало помещику. Таким образом, это сильное преувеличение - считать, что дворяне и помещики при подобных нравах и обычаях питали особенное уважение к женщинам и носили их на руках, как своего рода высших существ.
Ничтожное меньшинство рыцарей, казалось, предавалось мечтаниям о женской красоте, но эти мечтания отнюдь не были платоническими, а преследовали очень реальные цели. Даже смехотворной памяти Ульрих фон Лихтенштейн, этот арлекин среди мечтательных обожателей женщин, был платонически влюбленным лишь до тех пор, пока он им принужден был быть. В сущности это служение любви сводилось к обожанию, боготворению возлюбленной за счет законной жены, то есть было не чем иным, как греческим гетеризмом эпохи Перикла, перенесенным на почву средневекового Христианства.
Взаимный соблазн жен и в рыцарское время был сильно распространенным видом «служения любви», как это происходит и в настоящее время в известных кругах нашей буржуазии.
Несомненно, что в ту эпоху открытая проповедь культа чувственности означала признание того, что естественная потребность, заложенная в каждом зрелом и здоровом человеке, имеет право на удовлетворение. В этом отношении здесь была победа здоровой природы над аскетизмом христианства.
С другой стороны, необходимо снова подчеркнуть, что это признание относилось лишь к одному полу, другой же пол рассматривался так, как будто он не мог и не должен был иметь равных потребностей. Малейшее нарушение моральных законов, предписанных женщинам в этом отношении мужчинами, наказывалось самым жестоким образом. И женский пол вследствие продолжительного угнетения и своеобразного воспитания настолько сжился с этими идеями своего повелителя, что до сих пор находит это состояние естественным.
Не было разве миллионов рабов, находивших рабство естественным, и они никогда не освободили бы себя, если бы освободители не явились из класса рабовладельцев. Подавали же прусские крестьяне петиции, когда они должны были быть освобождены от крепостной зависимости вследствие штейновского законодательства, чтобы крепостная зависимость была сохранена, «ибо кто же о них станет заботиться, если они сделаются больны или стары?» И разве не то же самое видим мы в современном рабочем движении? Как много рабочих, позволяющих еще влиять на себя и руководить собою своим эксплуататорам!
Август Бебель "Женщина и социализм"
О ПОКЛОНЕНИИ ЖЕНЩИНЕ
Ну что ж, опять рискую вызвать своей публикацией взрыв эмоций, сарказма, обвинений в "самопиаре" либо там ретроградстве. Наверняка вновь найдется кто-нибудь, кому резко не понравится тон и содержание статьи, и снова найдутся "доброжелатели", которые станут советовать Золотареву "заняться делом" вместо "проходных" тем, "заняться прозой, а не...". Чем? Ну, скажем, перепевом дремучих истин.
И все же упрямство моё почему-то берет верх. И я пишу статью-размышление "О поклонении Женщине", и жду момента, когда соберутся те самые, заветные 400 баллов, которые позволят статью анонсировать.
"Откуда в Золотареве эта дурь и эта упёртость?" – наверняка найдется автор подобного вопроса. Что ж, если найдется – переживем и на сей раз.
А теперь – к теме.
Итак: веками, со времен Адама и Евы рядом с мужчиной присутствует женщина (никого еще не удивил? ла-адно, потерпите). Веками же она, женщина, вдохновляет мужчину на всяческие подвиги – от ратных до научных. Возможно, первый руководитель первого коллективного забоя мамонта был страстно влюблен, и туша бедного животного, став мясом (мощным запасом провианта для племени!) явилась своего рода "свадебным подарком любимой". Доказательств сего обстоятельства ни у кого, конечно, нет, но и опровержений, скорее всего, тоже нет. Так что примем за аксиому.
Вполне вероятно, что "гранд-архитектор" египетских пирамид в период их строительства тоже был влюблен. Не отсюда ли берет начало тысячелетняя "шедевральность" тех пирамид?
Если помните, Петрарка, "капитально запав" на Лауру, создал свой вековой шедевр – сонеты Петрарки.
А Моцарт? – этот вечно влюбленный вечный юноша! Его концерт № 21 – один из потрясающих шедевров музыки! И то, что со временем, уже без участия Моцарта, концерт приобрел свое "второе имя" - "Эльвира Мадиган" (жещина, NB!), говорит о многом. Такую мелодию, похоже, могло создать только безгранично влюбленное сердце!
И поднимаясь всё выше по нити веков, можно пройти сквозь массу великих деяний мужчин, вдохновившихся исключительно возвышенным чувством по отношению к своей возлюбленной: это и уникальное творчество Пушкина (включая, естественно, бриллиант "Я помню чудное мгновенье..."), и шедевры Чайковского, и "Неизвестная" Крамского, и Александр Блок с его циклом "Стихи о Прекрасной даме"... (или вот его же "Незнакомка": "...И каждый вечер в час назначенный/(иль это только снится мне)/Девичий стан, шелками схваченный,/В туманном движется окне..." – ну до чего ж красиво!!). И, наконец, один из самых свежих примеров: вечно молодой телефильм "Ирония судьбы", который Эльдар Рязанов создавал, будучи влюбленным.
И получается вот какая штука: где поселяется Любовь – там "пахнет" вечной жизнью! А ведь оно и по сути – ТАК! Ибо только через Любовь способна продолжаться жизнь, так уж Богом устроено. Изначально.
И что ж это за феномен такой – любовь, влюбленность, обожание – который толкает живое существо на "подвиг во имя..."? Не будем мудрить и, оставив за кадром прочую природу, возьмем исключительно "человеческий" аспект любви: отношения мужчины и женщины.
Века идут, "детали" этих отношений меняются, но остается зерно – взаимная тяга. Откуда ж оно, зерно это, в нас? Из биологии? Или с клеточного уровня – микробиологии? А может, вообще из области "квантовой механики", от самых, как говорится, корней материи?
Существует, вероятно, какая-то совершенно фундаментальная ОСНОВА взаимного влечения полов, которая на макроуровне приобретает форму чувства, влечения, любви. Предположим, что всё сие уже кем-то открыто и доказано. А нам, людям, нужно лишь определиться: КАК же вести себя мужчинам и женщинам по отношению друг к другу, чтобы ОНО наиболее соответствовало "фундаментальной основе" любви, и чтобы ОНО было, так сказать, по максимуму справедливо и рационально?
(Стоп! Подождите метать в меня помидоры! Я еще не всё сказал, и я не Бог, чтоб слова мои максимально достоверно отражали мои мысли – как умею, так и пишу).
О чем, то бишь, я? Ах, да, о любви. Но тут уже всё давно было ясно до меня, до моей статьи. Тогда О ЧЁМ? А вот о чем: об обожании ЖЕНЩИНЫ, о поклонении ей (см. заголовок), о КУЛЬТЕ ее.
Вам не кажется, коллеги, что со времен появления Евы накоплен громадный опыт этого самого "культа и обожания"? Думаю, что так оно и есть. Но в таком случае ГДЕ же он, этот опыт? Почему его не видно в наше время? Почему он "не работает"?
Вот тут читатель может фы-кнуть: КО-ГО обожать-то?! Смазливых соплюх, едва ль не с пеленок не расстающихся с сигаретой ни днем, ни ночью? Или свистанутых "татушек", которым давно уже пора объяснить, ЧТО такое мужчина, ГДЕ он обитает и из чего состоит? Или, может, тех "недоношенных", что прячутся в женской оболочке и дня уже прожить не могут, чтоб не продемонстрировать миру свои гениталии – через Интернет, через видео либо как угодно еще? О каком таком "КУЛЬТЕ" может идти речь? Культе КОГО?? – вышеназванного биологического недоразумения?
Что поделаешь, такова современность с ее "открытостью".
И все же, все же...
Говорят, что парни влюбляются и трахаются с "раскованными", а жениться предпочитают почему-то на скромняшках. Отчего бы это? Не оттого ли, что из скромняшек получаются более толковые жёны и матери? То бишь, скромненькие не успевают разбазарить свой ценнейший капитал женственности, стыдливости, любви к потомству, без чего невозможна ни полноценная семья, ни, стало быть, полноценное продолжение рода человеческого.
И вот тут сам собой возникает вопрос: если женская скромность и всё сопутствующее ей все-таки по-прежнему в цене, если именно она – гарант полноценности общества, то КАК бы сделать так, чтоб ее "запасы" не только не иссякали, но и преумножались в этом самом обществе?
Почему через состояние влюбленности проходит практически КАЖДЫЙ человек? И состояние это, как правило, являет собой едва ли не лучший период человеческой жизни! А если взять мужчину отдельно, то в состоянии влюбленности он практически всегда (причем ВСЕ мы!) боготворит женщину. Ну, разве это не культ? И разве оно плохо – боготворить любимую?
Да, ну а... когда любовь идет на спад, куда ж деваются все наши "богини"? Во что (или в кого) превращаются? Зна-аем, и комментировать не станем. Потому что разговор как раз о первой половине вопроса – о КУЛЬТЕ женщины.
Скажите, как по-вашему: разве есть в подобном культе что-то... нехорошее, деструктивное? А, женщины? СкажИте вы! А потом – мужчины.
Ну-у, рискну предположить, что женщины всегда готовы с восторгом принимать дифирамбы в свой адрес и поклонение себе. А мужчины? Готовы поклоняться? Ой ли? И все ли? И даже если "да", то всегда ли и надолго ли? И потом: мужики, как нам все-таки быть с КУЛЬТОМ Ее Величества Женщины? Наплевать и забыть, поскольку – эмансипация? Иль все же оставить, как память о былом времени, былых моральных ценностях человечества?
А что если... возродить сей культ, вместе с обожанием? Для чего? Да чтоб остаться людьми, чтобы не выбрасывать на помойку свою душу.
Представьте: с сАмого детского садика мальчишке всеми способами внушают, что девочка – существо особенное! Она не ровня тебе, с нею нельзя грубо обращаться, ее нужно любить, беречь, превозносить. И ТАК - на всех последующих общественных уровнях!
Вроде бы что-то знакомое, да? Вроде бы такое уже было когда-то... раньше, в другом времени.
"Да чтО за чушь! – скажут наиболее продвинутые оппоненты-мужики. – Баба – она и есть баба! Какое там к чертям "обожание"?! Их начни обожать – живо на шею сядут!" и т.д. и т.п.
Ну, а все-таки? Представим себе, что мы УЖЕ живем в оч-чень развитом обществе (наподобие, скажем, русского дворянского начала XIX-го века). Ведь в таком, именно РАЗВИТОМ обществе женщина и мужчина не просто дополняют, но и дисциплинируют друг друга: если женщина дисциплинирует мужчину фактом своего существования, то мужчина дисциплинирует женщину именно своим отношением к ней, своим ОБОЖАНИЕМ. И в этом смысле культ Женщины (не столько индивида, сколько самого ПОНЯТИЯ!), по-моему, весьма конструктивен, и в значительной степени просто необходим обществу.
"Ну хорошо, - скажет некий оппонент. – Допустим, мы опять вернемся к образу, к идеалу Женщины. Но кому нужны всякие эфемерные "образы" в наш насквозь заинформированный век? В информационном пространстве достаточно образов всяких там Памел Андерсон и прочих див а,ля Голливуд. И что? Мужики от этого лучше стали? Да ни боже мой! Скорее наоборот. И какой тогда смысл ломиться в открытую дверь, за которой так или иначе, но – пустота?"
Но вот послушайте пример из жизни.
Однажды, года два назад, Максим Галкин пригласил на свою передачу "Как стать миллионером?" женщину откуда-то из глубин России. И в этой женщине оказалось столь много женственности и обаяния, что, похоже, сам Максим даже слегка растерялся. Работала женщина, как выяснилось, на каком-то предприятии, не то бухгалтером, не то технологом. Замужем, двое детишек. Муж трудился там же, рядом с нею. Но счастье, благополучие и любовь настолько явно прослеживались в разговоре, жестах, лице, поведении той женщины, что просто не верилось: неужели ТАК бывает в наше время? Быть может, именно благодаря ее женскому счастью женщина та выглядела потрясающей красавицей! Я, помнится, даже не выдержал и записал на видео ее образ.
Вот вам – реальное воплощение идеала!
А вот еще один пример "материализации" идеала: на мой взгляд, великолепно сочетается с понятием "идеала" ведущая программы "Кумиры" на ОРТ Валентина Пиманова. Это – тип женщины, перед которой хочется благоговейно замереть, молча обожать и, если позволят, засЫпать ее с ног до головы цветами! Разве не так?
И вот хотя бы того ради, чтоб "идеал" нет-нет, да и "материализовывался" в этой жизни, по-моему, стоит постепенно возрождать, поддерживать и развивать вековую традицию обожания женского начала, а значит – КУЛЬТА ЖЕНЩИНЫ.
Мужчины от такого расклада, на мой взгляд, только выиграют, а общество станет на порядок выше в своем развитии.
Как вы считаете, коллеги?
3-6.01.2006 г.
Таллинн
Рецензии
Странное произведение.
Женщина - она либо женщина, либо не женщина. И с культом, и без культа. Она сама знает про себя, кто она такая. И не мужчинам решать, права она или нет.
Я думаю, ошибка всех мужчин, пытающихся рассуждать на тему женственности - в их уверенности, что они могут знать, что это такое. И местами в навязывании своей позиции (в том числе и публичными высказываниями). Тогда как реальность совсем другая, но какая - никто не сможет объяснить, потому что это слишком трудно передать словами.
Некоторые мужчины поднимаются до максимально возможного уровня понимания - признавая, что они никогда не смогут чего-то узнать, ограничиваются наблюдением и констатацией того, что видят, не пытаясь анализировать, т.к. осознают, что это бессмысленно.