Сказка о двух братьях и потерянном доверии. Сказка о двух братьях и потерянном доверии Сказка о двух братьях

Сказка о золотом петушке Негде, в тридевятом царстве, В тридесятом государстве, Жил-был славный царь Дадон. Смолоду был грозен он И соседям то и дело Наносил обиды смело, Но под старость захотел Отдохнуть от ратных дел И покой себе устроить; Тут соседи

«Сказка про золушку» Если вы не соответствуете тому уровню мужчины, о котором мечтаете, вы не сможете привлечь его в свою жизнь. Прежде чем Золушка привлекла своего Принца, ей пришлось сначала избавиться от сажи и грязи свои лохмотья сменить на прекрасное платье, тыкву на

Сказка о двух братьях
Давно это было, так давно, что мало кто помнит. В далеком царстве-государстве жил да был зажиточный купец. И было у купца два сына, Ивор и Иванко. Ребята были дружные, смышленые да послушные.
Собрались они как-то в лес по грибы-ягоды. Купец-отец их отпустил и отправил с ними надежного слугу, чтоб приглядывал. Пока мальчишки грибы в лукошки, а ягоды в рот собирали, заскучал надежный слуга. А утешение от скуки известное – припасенная бутылка самогонки. Развеял грусть-печаль мужик так основательно, что заснул в тенечке. А ребята и не заметили. Не заметили они и того, что ушли с полянки глубоко в лес. В лесу было светло и не страшно. Только когда темнеть стало, сообразили братья, что заблудились. Ясное дело, аукали, звали, метались туда-сюда. Но тропинки не нашли, только устали. Уже когда совсем темно стало, устроились они на ночь под большим деревом. Иванко плакал, конечно, оно и понятно, страшно же. А Ивор, старший брат, его утешал, надеялся утром дорогу отыскать.
Настала ночь, на небе зажглись звезды. А еще одна звезда зажглась совсем близко, между деревьями. Ивор разбудил брата, и пошли ребята на огонек. На полянке между двумя сосенками стояла избушка и с любопытством разглядывала мальцов единственным окошечком. Дверь открыл.. кхм.. старичок. Вид у него был немного дикий. Растрепанные седые волосы, из бороды палочки торчат, рубаха грязная, рваная, латаная. Ну, если двумя словами – беглый каторжник. Вот только глаза под густыми бровями, вроде, добрые.
- Кто вы такие? Как сюда попали? – сердито спросил лохматый старик.
- Я Ивор, - набравшись храбрости, представился мальчик. - А это брат мой, Иванко. Мы в лесу заблудились. Не разрешишь ли, дедушка, у тебя переночевать?
- Отчего же не разрешить, разрешу, - ответил «каторжник», поглядывая на ребят. – Вот только накормить мне вас нечем. Сам я старый стал, слабый. Ни воды принести из колодца, ни печь истопить, ни еды приготовить не могу.
- Ну, это не беда, дедушка, - хором ответили братья. – Это мы поможем.
В избе было не прибрано, да что там… Очень грязно. Печка холодная вся в копоти, горшки пустые, пыльные. Но все равно было интересно. По стенам висели какие-то травки и веточки, а на столе сидела белка и грызла шишку. Братья поставили лукошки с грибами и ягодами и стали помогать старику по хозяйству. Дров и воды натаскали, печь истопили, каши с грибами наварили, прибрали везде. Из всех углов грязь и паутину вымели. Только паука Васю «каторжник» выгнать не дал. Сказал, что друг. В конце уборки уговорили ребята старика вымыться. Купание преобразило «каторжника». Теперь перед братьями сидел, завернувшись в большое одеяло, благообразный седой старичок. Они вместе поужинали, а старичок им разные истории рассказывал. О зверях, о птицах, о русалках и водяных. Больше братья сердитого «бандита» не боялись. Ребята слушали, открыв рты, грибы на нитки нанизывали и белке отдавали. А та их на чердак носила.
Братья не знали, к кому в гости попали, даже не догадывались. А их хозяин был Лешим. Вообще-то, он был добрым и очень аккуратным, но у него случился кризис среднего возраста. С мифическими существами на пятой сотне лет это иногда бывает. На этой же почве с любимой женой Кикиморой развелся, она к маме переехала. Вот и запустил Леший и себя, и дом. Но последней каплей были браконьеры. Не мог Леший допустить, чтобы человек из лесу выйти не мог, всех выводил. Всех. Дело жизни, прямо. А в последнее время терзали его смутные сомнения в правильности такой деятельности. Потому и ребят встретил неприветливо. Но братья ему понравились, и уверовал Леший снова в свое предназначение – хранить лес и помогать всем заблудившимся. А с браконьерами он еще разберется, ой, разберется.
Ивора и Иванко решил Леший не только из лесу вывести, но и наградить за помощь. Уложил он их спать, а сам вышел на улицу, сел на завалинке и начал колдовать. Наколдовал братьям сны. Ивору приснилось, что Леший его по лесам и полям водит, про разные травы рассказывает. А Иванко приснилось, что лежит он на большом лугу, а над ним небо звездами усыпано, что сидит рядом лесной старичок и учит его по звездам разные истории читать.
Утром разбудил Леший братьев, пообещал указать дорогу из лесу и дать белку в провожатые.
- А еще, ребята, те сны, что вам приснились, непростые. Ты, Ивор, теперь будешь знатный травник. А ты, Иванко, сможешь все прочесть, что между звезд написано. Такие вот вам подарки.
Мальчишки поблагодарили Лешего за приют и за подарки и побежали за белкой. Белка довела их до самой деревни, а потом сказала человеческим голосом:
- Спасибо вам, что старичку помогли, что грибы да ягоды ему свои оставили. Лешему это очень понравилось, потому он вам такие подарки и сделал. Прощайте да больше в лесу не теряйтесь. И дом Лешего не ищите, все равно не найдете.
Хвостом махнула и исчезла.

Шли годы. Повзрослели братья. Хорошие парни, таких и похвалить не грех. И умом не дураки, и силой не слабаки, и лицом не уроды. Отцу опора и поддержка. С их происхождением и материальным положением им любая дорога была открыта, потому и занимались они тем, что нравилось. Ивор травы собирал, врачеванием увлекался, а Иванко звездочетом слыл. Больше всего любил залезть ночью на крышу и звездные истории читать. Историй много было, все разные и интересные. Стал Иванко записи вести. Скоро несколько тетрадей исписал. Если бы в ту пору было развито книгопечатание, он бы о публикации думал серьезно. А так только для себя записывал.
Прискакал как-то в их деревню царский гонец. Новости принес из столицы. Грустные и невеселые. Заболел царевич. Не ест, не пьет, только чахнет. И чахнет быстро. Отыскал Ивор траву целебную, стал зелье готовить, такое чтобы если не от всех, то от большинства болезней наверняка помогало.
- Ты отворотное зелье вари, - посоветовал Иванко, сидевший рядом с братом и просматривавший свои записи. – Я ж говорил, что история мне знакомой кажется!
- Почему нужно отворотное? – удивился Ивор.
- Потому что от любви страдает царевич. От любви. Так-то.
- А кто возлюбленная? – помешивая зелье, спросил травник. – Может, проще поженить и все? Он же царевич, кто ему откажет?
- Если бы все было так просто, - вздохнул звездочет. – Царевич птицу сирин полюбил.
- Кого-кого? – переспросил Ивор. – Где ж он ее нашел?
- Она сама его нашла. В сад за яблоками прилетела, а он девушку на дереве увидел. Заговорил с ней, - покачал головой Иванко. – Откуда же ему было знать, что каждым словом своим она его в тот мир зовет? Их, царевичей, таким вещам не учат. У них исключительно материалистическое воспитание.
- Это да, - вздохнул Ивор и стал отворотное зелье готовить.
На следующий же день отправились братья во дворец. Три дня добирались, торопились. Ожидали братья увидеть толпы знахарей, врачевателей и шарлатанов у дворца. Но пуст был царский двор. Принял их царь, как гостей дорогих, а когда узнал, что братья сына лечить приехали, так и вовсе обниматься бросился.
- Кого уже тут только не было. Знахари, ворожеи, заклинатели по портретам… Даже один иглоукалыватель был. Никто сына вылечить не смог, - жаловался царь, провожая братьев в сад. – Никто! Даже толком не сказали, чем он болен!
- А где теперь эти знахари и лекари? – спросил как бы между делом Ивор.
- Где-где, - отмахнулся царь. – Я ж сказал, что если кто не умеючи, а наживы ради, сына будет пытаться лечить, то я ж казню. Долго раздумывать не буду. Вот, вот он, ваш пациент, - царь указал рукой на бледного юношу на скамейке. – Он тут уже три недели сидит! Не ест, не пьет, не спит, только на эту яблоню глядит. И что он в ней нашел…
Царь отступил в сторонку и молитвенно сложил руки на груди. Если бы он при этом не грозился неудачливых лекарей казнить, это выглядело бы даже трогательно. Ивор подошел к царевичу.
- День добрый, царевич, - громко поздоровался он. Но юноша на него не отреагировал, словно не увидел и не услышал. Тогда Ивор прошептал: – Я знаком с той девушкой.
Царевич подскочил, как ужаленный, и сразу начал вопросами сыпать.
- Правда? Не томи, рассказывай! Как она, где она, почему сюда больше не возвращается? Может, я ее обидел чем?
- Не обидел ты ее, царевич. Люб ты ей!
- Она подарок тебе передала, - встрял Иванко, протягивая царевичу флягу с отворотным зельем. – Вино заморское.
Но подарок нахваливать не нужно было. Как только царевич услышал, что сирин ему подарок передала, припал к фляге, все зелье залпом выпил. И снова на яблоню уставился.
- Эй, ребята! – зашумел царь. – А как же дегустаторы?
- А что дегустаторы? – удивились братья.
- Да кто же это царям и царевичам вот так запросто какие-то жидкости подсовывает? Где ж такое видано? – все громче возмущался царь.
Тут царевич, на секундочку оставленный без внимания, со скамейки и сверзился.
- Стража! – завопил не своим голосом государь. – Держите отравителей!
- Что ж за нервное дело, влиятельных особ лечить, - пробормотал Ивор, склоняясь над юношей и отпаивая царевича тонизирующей настойкой. Только он это сделать успел, повязали и его, и Иванко подоспевшие стражники.
- В холодную! – ярился царь, тыча пальцем в братьев. – Завтра казнить будем!
- Ой, не кричите, папа, - подал голос встающий с земли царевич, поморщившись. – Сколько раз мы с Вами обсуждали, что казни – это непедагогично и не прагматично. Каторга куда действенней.
- Сыночек! – закричал царь, бросаясь к наследнику. – Живой! Здоровый!
- А каким мне еще быть? - удивился царевич.
- Так ты ж болел месяц почти, - принялся рассказывать царь. – Почти месяц!
- Болел? – переспросил юноша. – Не помню…
– Все на яблоню смотрел. Что ты там такое, кстати, высмотрел? – допытывался царь.
- Не «что», а «кого», - вмешался в разговор Иванко. Стражники, обрадованные и удивленные выздоровлением царевича, братьев никуда еще оттащить не успели. – Птица сирин в сад залетела, царевича на тот свет позвала.
Сам спасенный от гибели юноша серьезностью угрозы не проникся, но хоть царь осознал. Повелел братьев освободить и всячески наградить. Потом оставил их на недельку во дворце, приемы и балы устраивал. В честь спасенного царевича, в честь себя любимого, ну и, конечно, в честь лекарей. Перед братьями извинялся много раз за угрозы, благодарил. Каменьев драгоценных отсыпал, золота. На работу во дворец приглашал. Но братья решили все-таки домой вернуться. Уж больно жизнь при царственных особах им беспокойной показалась.
Простившись с царем, царицею, царевичем, тремя царевнами, толпой бояр и уймой прислуги, братья отправились в обратный путь. Домой возвращались не торопясь. Устроились они в тени огромного дуба, что на распутье стоял, переждать жару и перекусить немножко. Благо царь припасов в дорогу дал не скупясь. В тенечке какая-то женщина отдыхала. Ну, братья и ее позвали на импровизированный пикник. А женщина была непростая. Это была дочка Лешего, которая раньше белкой прикидывалась. Ей было очень интересно, как братья подарками отцовскими распоряжаются. Не испортили ли их почет и уважение, награды, деньги, которыми их царь одарил. И была очень рада узнать, что нет, не испортили.
Когда прохладней стало, стали братья в дорогу собираться. Подошли они к путнице проститься. Все ж делили хлеб и соль. Нельзя просто так уехать.
- Ах, ребята, хорошие вы. Рада я этому, - сказала женщина. – Если будете себе и друг другу до конца верны, то сможете все трудности преодолеть и счастливыми стать. Твоя судьба, Иванко, близко совсем – по восточной дороге семь дней пути. А свою, Ивор, ты и сам найдешь, без подсказок. И хоть вы всегда вместе были, тут у каждого свой путь, где только каждый из вас сам себе помощник. А чтобы вы друг другу не мешали, разлучу я вас. Удачи обоим.
Сказала так и стукнула посохом. И оказался Ивор на отцовском дворе, а Иванко так под дубом и остался.
- О брате не тревожься, он дома. Но вы в скором времени свидитесь, - пообещала колдунья, опережая вопросы звездочета. – Можешь меня, конечно, и не слушать. Просто вернуться домой. Но знай, твоя судьба там, - она махнула рукой на восток. И добавила, улыбаясь: – Если у тебя хватит сил и мужества пойти за ней.
С этими словами стукнула она еще раз посохом и пропала. Иванко недолго думал, глядя на дороги. Выбрал восточную и поскакал навстречу судьбе.
Ехал день, два, три. Когда припасы закончились, он охотиться начал. Но ничего необычного не замечал Иванко. Уже и седьмой день начался, а приключений все нет. Ближе к полудню послышался путнику какой-то крик. Подстегнул коня, взобрались они с конем на холм. С него хорошо обозревали окрестности. А посмотреть было на что. Посреди дороги валялась опрокинутая карета, окруженная какими-то сугробами. А возле кареты ползал огромный белый змей. Ну, наш молодец отреагировал, как положено. Саблю наголо и в бой! Змей морду в карету засунул, поковырялся, достал оттуда кого-то. Иванко, решил, что кого-то мертвого. Потому что добыча змея не шевелилась. Тут рептилия парня заметила. Наверное, услышала топот конский и крики «Ура!». Змей добычу хвостом перехватил, внимательно посмотрел на приближающегося всадника и дыхнул на него. Иванко едва увернуться успел. Спрятался за большой валун, который от дыхания змея весь инеем и снегом покрылся.
- Эй, вылезай, - послышался через некоторое время голос змея. – Мне за тобой ползать лень. А поболтать можно, пока я отдыхаю.
Рептилия явно издевалась, но Иванко из-за валуна вышел, надеясь увидеть у змея какое-нибудь уязвимое место. Змей действительно пристроился на карете отдыхать.
- Ну, поболтать всегда можно, - согласился звездочет. – Вот скажи, например, зачем тебе все это понадобилось.
- А сам не догадываешься? – зевнул гад, указывая на примороженных к земле людей и коней. – Голод, штука такая. Как к нему философски не подходи.
- Зачем тебе люди сдались? – удивился Иванко. – В корове, поди, мяса больше.
- Ничего ты не понимаешь, - отмахнулся хвостом, в котором все еще держал неподвижную добычу, змей. – Ну, съем я одну корову. А потом это же надо за новой охотиться. Верно? А это лень. Значит, нужно организовать поставки провианта прямо в пещеру.
- Ах, какой ты умный, - одобрительно покачал головой Иванко, подбираясь поближе.
- А то, - ухмыльнулся разомлевший от солнышка и похвалы змей.
- Что же ты придумал? – спросил юноша.
- Да вот, принцессу украл, - похвастался змей, потрясая все тем же хвостом. И продолжил мечтательно: – За ней сколько народу придет! Вначале я буду выкуп требовать. Мне царь сам будет коров и баранов посылать. А когда ему это надоест, он назначит награду тому, кто его дочку спасет. Тут уже и конинка будет и человечинка…
- Ну и гад же ты, змей! – не выдержал Иванко и рубанул чешуйчатого мечом. Змей, конечно, давай огрызаться. По мелкому, в сравнении с ним, юноше он не попадал, а Иванко, как ни сек, как ни рубил, только искры высекал да меч затупил. Не берет змея холодное оружие, наверное, родственник драконам. Ну, Иванко изловчился, отбежал чуть подальше, вскинул лук и выстрелил змею в глаз. Стрела пронзила змееву голову насквозь. Рептилия забилась в агонии, кроша под собой карету, и издохла.
Иванко нашел девушку, ранее оброненную змеем, стал в чувство приводить. Царевна первым делом, конечно, истерику со слезами устроила. Потом и соображать начала. Вместе со спасителем, которого она все время благодарила без устали, они собрали уцелевшие вещи, похоронили погибших людей и отправились в путь. В родное государство царевны Марьюшки. Царевна звездочету очень понравилась. Она была красивой, как в сказке. Стройная, глаза синие, коса русая. Как в такую красоту не влюбиться? Но Иванко, наученный общением с заносчивым и нагловатым семейством родного царя, влюбляться не спешил. Только на четвертый день знакомства позволил себе влюбиться. Когда понял, что царевна милая, добрая и скромная девушка.

Когда колдунья посохом стукнула, оказался Ивор рядом с отцовским домом. Хорошо, что рядом, а не сразу во дворе. А то истерик и нервных срывов было бы без счета. Ивор забежал к отцу-купцу, быстро рассказал последние новости и отправился за братом. Через пару дней пути оказался на знакомой развилке под раскидистым дубом, а уже оттуда по восточной дороге поехал. Вечером седьмого дня к разбитой карете подъехал. Понял он, что там произошло. Огромному змею подивился. Уже темнело, решил Ивор на ночлег устраиваться. Но рядом с большим змеиным трупом и свежими могилами спать не хотелось, поэтому травник отъехал к ближайшему лесочку и расположился там. Неспокойно было Ивору, даже засыпать как-то боязно было. А когда он сквозь дремоту плач женский услышал, так готов был бежать оттуда без оглядки. Но ужасом сковало юношу так, что Ивор пошевелиться боялся. Особенно, когда понял, что не человек это плачет так громко, с причетом… Но мало-помалу стихли эти рыдания, перешли в шипение… И стало тихо.
Утром, едва развиднелось, пошел Ивор к тому месту, где плач слышал, где змей лежал. Но не увидел там ничего необычного. Продолжил путь Ивор и через несколько дней нагнал брата с царевной у самой столицы того государства, города Тропа.
Троп был большим и красивым городом. Много было каменных домов под черепичными крышами, много было хорошо одетых людей. Царевну многие узнавали, кланялись, провожали молодых людей взглядами. А кто-то и во дворец со свежими сплетнями побежал. Так что царевну и братьев у дворца встречали царь с царицею и пара десятков придворных. Отец с матерью, конечно же, первым делом дочь в объятия заключили, а потом только спрашивать стали, что произошло. Марьюшка рассказала. Царствующая чета и придворные впечатлились.
- Награду проси, какую хочешь, молодец, - сказал царь Иванко. – Каменьев, золота, пряностей, должность при дворе. Ни в чем за спасение единственной дочери не откажу!
- Боюсь, в этой просьбе откажешь мне, государь, - грустно улыбнулся звездочет. - Потому что мне только один подарок по нраву. Но слишком ценен он. Я даже попросить и то не решаюсь.
- Ну, прелюдия была хорошая, - кивнул царь. – А хочешь ты чего?
- Руки твоей дочери, государь, - признался Иванко. – Если я люб Марье Аникевне.
- Хорошую цену запросил, Иванко, купеческий сын. Хорошую, - окинув оценивающим взглядом потенциального жениха, мельком глянув и на Ивора, сказал царь. Все подметил государь. И одежду дорогую, и коней ценных, и оружие богатое. «Может быть, даже выгодный жених, перспективный», - подумал царь. – «Хороших принцев-царевичей сейчас на брачном рынке все равно нет. А за вдовца-старика Машку отдавать не хочется…»
- А ты что скажешь, дочь моя? – спросил он Марьюшку.
- Ах, батюшка, - покраснев, ответила царевна. – Если будет на то ваша воля, станет мне Иванко любимым мужем.
Вздохнул царь:
- Доча, давай без политкорректностей, а? Тебе парень нравится? Замуж за него пойдешь?
- Да и да, - покраснев еще больше, призналась Марьюшка.
- Вот и хорошо! А то «если будет воля…». Набралась от министров…, - покачал головой царь. – Ну, дети мои! – продолжил он уже громко. – Даю вам свое отцовское благословление! Отныне вы жених и невеста! Быть скоро свадьбе!
С этими словами царь вложил руку дочери в ладонь Иванко.
Разлетелась весть о свадьбе царевны со спасителем по дворцу в один миг, по городу в пять минут, а по стране за день. Гостей созвали со всех концов, из разных стран и про отца-купца не забыли.
В ночь перед свадьбой разбудил Ивора кошмар. Снилось ему шипение и голос, тот, что над убитым змеем слышал. Проснувшись, понял травник, что не приснились ему ни шипение, ни голос. Над головой брата склонилась змея и что-то нашептывала. Ивор недолго думал, схватил меч и отсек голову гадюке. От шума проснулся Иванко. Ивор ему о плаче над змеем рассказал, гадюку разрубленную показал. Догадались братья, что это змеева жена во дворец проползла. Убийцу мужа своего погубить хотела. Поблагодарил Иванко Ивора. Думали братья, что на том история и закончилась.
На следующий день отыграли свадьбу. Счастливы были молодожены, веселились приглашенные. Хорошо погуляли.
Через некоторое время после свадьбы стал Ивор странности за братом замечать. То нагрубил звездочет кому-то, то резко ответил. Несдержан стал Иванко, ворчлив, несговорчив. Спрашивал его Ивор, в чем причина перемены, почему брат на людей кричит и вечно недоволен. Ответ травника озадачил «Потому что нет в этих людях ничего хорошего, только злоба и зависть. А ты как думал, во дворцах святые живут? Раньше нельзя было высказываться, а теперь можно. Теперь у меня свобода слова. Вот так-то, брат. Теперь все узнают, что я об этом гадюшнике думаю». Марьюшка стала ходить грустная. Начал ее Ивор расспрашивать, что случилось. А она в ответ:
- Изменился Иванко. Злой стал, недобрый, все гадость сказать норовит. Совсем на себя не похож. Я не за такого человека замуж шла, - и в слезы.
Кое-как утешив царевну, устроился Ивор в саду дворцовом думать. Ему всегда лучше на природе думалось. А тут ветер бросил в руки травнику обгорелый листок.
- Надо же, царский двор, а мусор всякий летает, - подумал Ивор. Уже хотел было листок отшвырнуть, глядь, а он почерком брата исписан.
– Он что, совсем сдурел? – спросил травник в голос и в комнаты брата бросился. Как раз успел посмотреть, как Иванко последнюю свою книгу разрывает и в печку запихивает.
- Ты зачем это сделал? – Ивор пораженно глядел на брата.
- Мое, что хочу, то и делаю, - презрительно скривив губы, словно разговаривал с грязью, ответил Иванко.
- Но там же истории… - пробормотал Ивор.
- Нету никаких историй! – закричал звездочет. – То все детские выдумки!
- Но, - попробовал что-то сказать травник.
- Никаких «но»! Не лезь в мои дела! – Иванко вышвырнул Ивора из комнаты. – Не лезь ко мне!.. Брат…
Последнее слово Иванко словно выплюнул, такое ядовитое оскорбление. И захлопнул дверь перед ошарашенным Ивором. Травник стоял, потирая ушибленное плечо и, как загипнотизированный, смотрел на дверь.
- И тебя выгнал? – печально спросила Марьюшка.
Ивор кивнул.
- Ну, я видела, как он тебя выкинул. Меня так просто в комнату отнес и наорал на меня, чтоб не лезла. Я ж тоже книги спасти старалась… - пытаясь сохранять остатки оптимизма, сказала царевна. - Что с ним?
- Если бы я знал… если бы я знал, - пробормотал Ивор. В руке зашелестел обгорелый листок. Травник механически поднес бумагу к глазам. Начал читать. «… приползла гадюка к спящему, прокляла за смерть мужа. Ядом в глаза человеку плюнула, душу отравила. И перестал он с той поры добро и красоту видеть. Не мил стал ему белый свет. И умер он в горе и ненависти, в страшной опале от рук палачей. Если бы знали люди, что отваром корунь-травы из страны восточной травы его спасти можно было…». Прочитал Ивор единственные уцелевшие записи брата, обмер. По спине мороз пошел от страха за Иванко.
- Вот, почитай, - трясущимися руками он передал листок Марьюшке.
Та, пробежав обрывок глазами, расплакалась.
- Пропадет Иванко. Пропадет…
- Не плачь, - обнимая девушку, утешал ее Ивор. – Я найду траву. Завтра же в путь отправлюсь. Только сохрани ему жизнь до моего возвращения. Обещаешь?
- Обещаю, - сказала царевна.

На следующее утро на рассвете простился Ивор со всеми, кроме Иванко, который с ним даже разговаривать не захотел, и уехал на восток. Ехал Ивор не день, не два, уж и месяц минул. Всех встречных-поперечных о траве расспрашивал, но печальному путнику все другую травку подсунуть норовили.
Выехал юноша как-то на лесную поляну, видит, двое мужиков невод тащат, а в неводе девушка бледного и болезненного вида.
- Может, помощь нужна? – спросил Ивор, спрыгивая с коня.
- Та не, сами управимся, - ответили чрезвычайно довольные собой мужики.
- А в чем дело-то?
- Да русалку поймали, - похвастались рыбаки.
- Как так, русалку? – недоверчиво рассматривая девушку и ловцов, спросил Ивор.
- Да так, - усмехнулся один из мужичков. – Мы ж того, думали, шо рыба в невод попала. Ну, и веслом стукнули, оглушили, стал быть. А эт и не рыба оказалась вовсе! А вот эта дуреха.
Мужики рассмеялись, а девушка заплакала пуще прежнего.
- И что теперь будете с ней делать? – спросил Ивор.
- А шо-шо, барину продадим свому. Он до всяких диковин охочий, - поделились соображениями рыбаки.
- Ну, дело верное, конечно, - понимающе кивнул путник. – Удачи.
Ивор заскочил в седло и, уже тронув поводья, сказал:
- Только не расстраивайтесь, если улов ваш барин задаром заберет.
- Постой, мил человек, как задаром? – всполошились рыбаки.
- Просто. Он же барин? Барин. А он не для того над вами стоит, чтобы вам, своим холопам, еще и платить, - пожал плечами Ивор. – Даже пруд или речка, где вы ее выловили, - его собственность. Значит, она с самого начала ему принадлежала.
- Ой ты, ведь правда… - испугались мужики. – Ты погодь, постой маленько.
Мужики зашушукались, отчаянно жестикулируя, а потом старший из них спросил Ивора.
- Слышь, мил человек, а тебе русалка не нужна? Красивая, свежепойманная.
- Зачем? – удивился травник.
- Так редкость же кака! Ты глянь! И красиво! А если самому не нужна, так в городе каком будешь, продашь! – уговаривал рыбак. Второй одобрительно кивал, мол, дело напарник говорит, соглашайся.
- Ну, не знаю, - Ивор с сомнением глянул на рыдающую девицу. – Правда, красивая. А толку мне с нее?
- Та я ж говорю, перепродашь! Выручишь денег… да таких, шо мама дорогая! А девка красивая, хороша девка, - расхваливал рыбак.
- Хороша… - протянул Ивор, спешившись и рассматривая русалку. – Это да… Ну, и сколько вы за нее хотите?
- Та мелочи, право слово, мелочи! Всего десять золотых, копейки! – развел руками мужик.
Ивор рассмеялся:
- Ну, вы, ребята, даете. Ну, юмористы-балагуры. Да за такие деньги можно трех коров купить!
- А это русалка! Невидаль! – встрял второй рыбак.
- Ага, - кивнул Ивор. – А если она у меня слезами за неделю изойдет? В лужу превратится, с нее станется… Или если выяснится, что она в бочке с водой жить должна. Мне ж тогда только расход один.
- А сколько дашь? – склонив голову на бок, поинтересовался первый торгаш.
- Два золотых.
- Не, ну ты, брат… Ну, ты что? – возмутились рыбаки. – Это ж русалка! Ну, даешь..
- Ребят, я хоть что-то даю, от барина своего вы вообще ничего не увидите.
Рыбаки переглянулись.
- Эх, давай, - махнул рукой старший. – Ладно уж.
Они выпутали русалку из невода, связали ей руки за спиной и перед Ивором на коне умостили. Травник простился со счастливыми рыболовами, тронул поводья и поехал по дороге дальше. Русалка плакала-надрывалась так, что новоявленный рабовладелец чуть не оглох. Отъехав на порядочное расстояние от мужиков, Ивор остановил коня, спешился и стянул на землю выкручивающуюся русалку. Без малого полчаса ему потребовалось, чтобы заставить русалку помолчать хоть полминуточки и выслушать его. Когда она осознала, что Ивор ее обратно в озеро отпустить хочет и только для этого ее выкупил, русалка так завизжала от радости, что травник начал всерьез опасаться за целостность своих барабанных перепонок. Ивор развязал девушку (раньше боялся, что она в лицо ему вцепится) и отвез к озеру. Русалка нырнула в воду, даже не попрощалась. Ивор посмотрел с недоумением на разбегающиеся по водной глади круги, пожал плечами и собрался было уехать, как окликнула его спасенная девушка.
- Спасибо тебе, Ивор, спасибо! Я до века тебя помнить буду, ты мне жизнь спас.
- Ну, что уж, - смутился юноша.
- Вот, прими подарок на память, - русалка протянула ему кольцо. – Это не простое колечко, волшебное. Куда ни захочешь, туда тебя и перенесет. Стоит только на пальце повернуть.
Поблагодарил Ивор русалку, попрощался, одел кольцо, повернул его на пальце и загадал оказаться в той стране, где волшебная корунь-трава росла. Открыл глаза, глядь, а ведь и правда. Местность незнакомая, какая-то гористая. Деревья растут неизвестные. Вдалеке деревенька виднеется. Вот с этой деревни и начал Ивор знакомство с местными. Народ оказался простой, но беззлобный и приветливый. Одежду носили странную, но на это Ивор внимания не обращал. Язык понимают – и то радость. На диковинного гостя вся деревня сбежалась посмотреть. Но заметил травник, что только дети были веселыми, а взрослые все как на подбор очень грустные и печальные. Остановился он у одной бабушки на ночлег. Та ему с готовностью все рассказала.
- Вах, чужеземец, постигла нашего царя, да правит он тысячу лет, беда. У царя нашего, да будет он жив-здоров, двое детей. Сын Ибрагим, вай до чего хороший воин, и дочь Айшегюль, да живет она многие лета. Царевна наша, вай до чего красивая девушка! У нее даже имя переводится как райская роза. Вот, чужеземец, до чего красива, вах! – рассказывала старушка, поднимая руки к небу при каждом упоминании членов правящей фамилии. – Ты кушай, дорогой, кушай, - добавляла она, подкладывая Ивору какие-то фрукты.
- Случилось нашему царю, да будет жизнь его безоблачной, рыбачить на берегу озера. Выловил он, да ниспошлет ему небо в дальнейшем менее опасные уловы, бутылку! Старая была бутылка, все в иле и ракушках. Почистил ее царь, а потом пробку-то и выдернул. Заволокло все вокруг густым дымом, появился из дыма джин, побери его шайтан, сына шакала. Поблагодарил он, чтоб оглохнуть ему и ослепнуть, нашего царя за освобождение, попросил любое желание загадать, исполнить обещался.
- И что же попросил ваш царь? – спросил Ивор.
- О, чужеземец, в том и дело, что ничего не попросил царь, да не убудет у него мудрости! – распалялась старушка. – Сказал джину, чтоб ему пусто было, что ничего ему не надо. Что в государстве все в порядке, что с соседями мир, что и дома все хорошо, да будет так до скончания веков! Сказал царь: «Ничего мне от тебя не надо, дорогой. Живи свободно и не поминай злым словом». А этот сын шакала, да чтоб повыпадали у него все зубы, говорит тогда: «Я за тебя самое сложное решение приму» и исчез, да чтоб он сгинул на века! Вернулся наш царь к себе во дворец, а там горе, плач великий, - налетел джин, шайтан проклятущий, и унес красавицу Айшегюль.
- Да, хороша благодарность, - протянул Ивор.
- Вах, чужеземец, скольких воинов могучих посылал царь к пещере джина, чтоб дочь спасли. Уже и замуж за спасителя отдать клялся. Но никто ее освободить не смог, с пустыми руками домой возвращались. После витязей стал царь любого желающего посылать. Но и они ни с чем приходили. Вот теперь и до нежелающих дошел царь, вот до чего отчаяние довело! Любого чужестранца, что в столице объявляется, посылает наш царь, да будет он благословлен, за дочерью. Но страшен джин, вай как страшен, - качала головой старуха. – Те, что с ним бились, насилу живыми уходили.
Да, пищи для размышлений бабулька дала много. А ведь Ивор уже выяснил, что ему как раз в столицу нужно было. И не просто, а к самому царю на поклон. Потому что та самая волшебная корунь-трава только в царском саду росла.
Столица, город Шахебат, поразила Ивора. В городе вместо привычных берез и липок росли кипарисы, инжир и хурма. Люди жили в глинобитных домах, украшенных коврами, а за высокими заборами прятались дворики с фонтанчиками. Над городом возвышались шпили минаретов и дворца. Дворец, изукрашенный мозаикой, тоже поражал воображение роскошью и непривычной архитектурой. К царю, правда, Ивора сразу пустили. И царь (третий знакомый травнику царь) казался вполне приличным. Юноша изложил царю свою просьбу. А царь юноше – свои требования.
- Я ж за тебя, чужеземец, дочь отдам, если ты ее освободишь. А если в бою с джином погибнешь, так мы тебя в песнях увековечим. Дело беспроигрышное в любом случае.
- Мне, царь, корунь-трава нужнее песен, - твердил Ивор.
- Не будет царевны – не будет и травы, - улыбнулся царь.
Вот так и отправился Ивор царевну спасать. Пришел на берег того озера, где царь бутылку выловил, нашел пещеру. Огромный черный провал в скале, как ход в преисподнюю. Муторно, жутко. Но делать нечего. Брата спасать надо. Вот и полез Ивор к джину в гости. Темень кругом, каменная глыба давит. Шел травник по проходу вглубь горы час, не меньше, все больше нагнеталось напряжение. Тут затряслись стены, задрожал пол, раздался голос отовсюду.
- Кто ты такой, смертный? Зачем пожаловал?
- Ивором кличут, - отозвался травник, пытаясь сохранить остатки спокойствия. – Пришел за царевной Айшегюль.
Появился перед юношей огромный джин. Выше векового дуба, восемь рук, в каждой руке по кривой сабле, каждая с пол Ивора размером.
- Давай драться, раз пришел! – загрохотал джин.
Но Ивор не пошевелился. Не обнажил меча, не вскинул лука, только головой покачал.
- Так ты волшебник?! – заорал громче прежнего джин. И тут же пропали сабли из его рук, появились вместо них молнии и огненные шары.
- Нет, не волшебник, - просто ответил Ивор.
- Что? Да я тебя… голыми руками разорву! – снова закричал джин и бросился к юноше.
- Не думаю, - спокойно ответил травник.
- Это почему? – джин от удивления даже остановился.
- Логика, джин, логика, - улыбнулся Ивор. – Ты ж ни одного из так называемых спасителей даже не покалечил. А их тут было много, а по слухам очень много. Большая статистическая выборка. Результатам доверять можно. Значит, и меня не тронешь.
Джин отреагировал на такое заявление вытаращенными глазами и отпавшей челюстью. А Ивор продолжал:
- Ты же не плач на весь мир устроить хочешь, ты отблагодарить пытаешься за освобождение.
- Какая странная у меня благодарность выходит, - рассмеялся джин. – Не кажется? Я ж царевну украл? Украл. Ее уже два года вернуть пытаются. От моей, как ты выразился, благодарности в стране только траур и печаль.
- Да, - согласился травник. – Но, если вспомнить твою беседу с царем и мыслить логически, то и этому есть объяснение.
- Ха, - подтрунивал джин. – Мне бы хотелось узнать, какое.
- Ты же сказал царю, что примешь за него самое трудное решение.
Джин кивнул.
- А какое решение может быть сложнее, чем поиск хорошего мужа для дочери? Она ж царевна, за ней и приданое, и часть царства, и влияние… Задача очень непростая. Вот ты и стараешься, - посочувствовал джину Ивор.
- А ты непрост, парень, не прост, - засмеялся джин. – Ты что, вправду, считаешь себя достойным царевны?
- Я? – искренне удивился Ивор. – Ну что ты, в самом деле? Нет. Я в эту страну не за женой приехал. Да и здесь, если честно, не по своей воле оказался.
- А зачем ты тогда пришел? – спросил джин.
- Понимаешь, моего брата змея отравила. Нужно противоядие, корунь-трава. А она только в царском саду растет. Не верну царевну – не спасу брата.
- Хм, а я царевну тому, кто ее счастливой сделать не сможет, не отдам, - ухмыльнулся джин. – Что делать будешь? Может, все-таки драться?
- Ой, далась тебе эта драка, - отмахнулся Ивор. – Мы, два разумных существа, что, не можем поговорить и решить, как быть дальше?
- Можем, - согласился джин. – Только я одного не пойму, ты чего царевну в жены взять не хочешь? Она ж красивая. Не зря «Райская роза». Чего проще – влюбился и женился.
- Не мне тебе рассказывать, что не из-за красоты женятся, - покачал головой Ивор. – Я ж с ней незнаком даже. Может, она красивая, но злобная и сварливая? Или безграмотная, тупая, как дерево?
Джин зашелся таким смехом, что стены задрожали, а с потолка камушки посыпались.
- Да, такие, как ты, сюда еще не заходили! С царевной он незнаком, ну надо же! Это мы исправим. Даю тебе на знакомство неделю, и не бойся, для мира она часом будет. Потом подумаем, что с тобой дальше делать.
Проводил джин Ивора дальше в самое сердце горы. Там в прекрасном саду в беседке сидела царевна Айшегюль. Что и говорить, красива была царевна. Черноволоса, черноока, стан тонкий, гибкий, как сабля. Джин представил молодых людей друг другу и своими делами занялся. Может, для мира эта неделя часом была, но для Ивора была она короче минуты. Влюбился он в Айшегюль, умницу и красавицу.
- Ну что? – спросил через неделю джин. – Все еще не хочешь царевну в жены брать?
- Люблю я ее, - честно признался Ивор. - Другой такой я еще нигде не встречал. Но свадьбе быть, только если и я ей люб.
Красавица царевна без Ивора жизни себе больше не представляла, так любила.
Обрадовался джин, поздравил влюбленных и в тот же миг перенес во дворец царя. Радости было, слез, веселья. Потом пир горой закатили – свадьбу праздновали. Объяснили Ивор и Айшегюль царю, зачем джин царевну крал. Понял царь, подивился мудрости джина и зла на него не держал, даже на свадьбу пригласил.
Три дня праздновали во дворце свадьбу. А на четвертый засобирался Ивор домой, травы целебной набрал. Попрощались молодые с царем, повернул Ивор кольцо, и тут же оказался с женой в Тропе. Отвел Ивор Айшегюль к отцу, а тот ему все новости рассказал. Новости же были такие, что только за голову хватайся. Пока Ивор траву искал, Иванко таких дел наворотил, что не придумать теперь, с какой стороны начинать распутывать. Когда хамил слугам и придворным, Марьюшка его выгораживала, про змееву жену рассказывала. Царь, вроде, проникся. Терпел первое время. Потом, после какого-то очередного скандала, хотел было зятя в тюрьму упрятать, но царевна выпросила, чтобы мужа просто в тереме заперли. Вот так всегда. Хочется, как лучше, а получается, ну, как получается. К сожалению, послушал царь дочку, а Иванко в тюрьме спокойней было бы. Там окон нет. А в тереме есть. Ну, из окна он заморскую делегацию увидел. Всем рассказал, что он о них и о царе думал. Тут уж тесть его не вытерпел. Повелел зятя в холодную упрятать и в тот же день приказ о казни подмахнул. Казнь должна была, кстати, состоятся на следующий день. Марьюшка отца уговаривала, плакала, голодовку объявила. Но царь слушать ее не стал, казнь не отменил.
Побежал Ивор во дворец, царю в ноги упал.
- Казнь будет, - отчеканил государь вместо «здрасте».
- Он из-за проклятия такой, - доказывал Ивор.
- Ага, уже поверил! – взъярился царь. – Многие мне тут про это яко бы проклятие толкуют, вот только не верю я в это!
- Я лекарство достал! Дай брата вылечить!
- Хамство лечится только одним способом. А именно – усекновением головы. Понял? Или тебя тоже так полечить?
- Полечи, - с вызовом ответил травник. – Пусть все знают, что если бы твой зять в бою со змеем ногу потерял, ты б его тоже убил. А что это цена за спасение твоей единственной дочери, даже и не подумал.
Царь покричал еще маленько, но понял, что Ивор дело говорит. Велел привести Иванко прямо в тронную залу.
- Только знай, Ивор, - добавил царь. – Если это «лекарство» не подействует, то другого никто ждать не будет.
Когда стража привела Иванко, то травник брата не узнал. Заросший, чумазый, в каком-то рванье. Но самое страшное – совершенно дикий, безумный взгляд. Для полноты картины только пены у рта не хватало.
- Иванко! – окликнул Ивор вырывающегося из рук стражников человека. Тот зарычал по-звериному и сделал попытку накинуться на брата. – Ты что, не узнаешь меня?
- Впервые вижу, нелюдь! – выкрикнул Иванко и снова попытался вырваться.
- А ты не верил, царь! – упрекнул государя Ивор. – Он же и меня не узнает!
В этот момент Иванко изловчился, вывернулся-таки и набросился на Ивора. Безумие придало звездочету сил, и если бы ни помощь стражников, убил бы Иванко брата. Но царского зятя скрутили, Ивор напоил брата зельем, Иванко забился в судороге и потерял сознание.
Три дня и три ночи был звездочет в беспамятстве. А Ивор за ним ухаживал. Когда Иванко, наконец, пришел в себя, он очень удивился тому, что брат за ним, как за больным ходит. Оказалось, что последнее, что помнил Иванко, – день свадьбы. Ну, Ивор брату рассказал о его художествах. Верить словам брата Иванко, ясное дело, не хотелось, но пришлось. Схватился звездочет за голову:
- Спасибо тебе, брат, спас меня. Только сдается мне, что зря. Как теперь жить? Как людям на глаза показаться? А Марья… Как с ней теперь разговаривать?
- Знаешь, брат, мы живы. Значит, все можно исправить, - подбодрил Ивор брата.
- Спасибо, Ивор, - бросил Иванко, выбегая из комнаты. Первым делом отыскал звездочет возлюбленную свою, стал прощения просить. А Марьюшка так рада была, что муж дорогой снова собой стал, что только плакать могла от радости. С царем объясняться было трудней, но и он указ о казни отменил. Постепенно все наладилось.
И стали братья с семьями жить в согласии и счастии. Ивор, как и прежде, травы целебные выращивал, людей лечил. А Иванко царем стал, но звездные истории любил. По-прежнему их собирал и записывал. А после рассказывал их детям и внукам.

Два брата пошли вместе путешествовать. В полдень они легли отдохнуть в лесу. Когда они проснулись, то они увидали - подле них лежит камень и на камне что-то написано. Они стали разбирать и прочли:

«Кто найдёт этот камень, тот пускай идёт прямо в лес на восход солнца. В лесу придёт река: пускай плывёт через эту реку на другую сторону. Увидишь медведицу с медвежатами: отними медвежат у медведицы и беги без оглядки прямо в гору. На горе увидишь дом, и в доме том найдёшь счастие» .

Братья прочли, что было написано, и меньшой сказал:
- давай пойдём вместе. Может быть, мы переплывём эту реку, донесём медвежат до дому и вместе найдём счастие.

Тогда старший сказал:
- Я не пойду в лес за медвежатами и тебе не советую.
Первое дело : никто не знает - правда ли написана на этом камне; может быть, всё это написано на смех. Да, может быть, мы и не так разобрали.
Второе : если и правда написана, - пойдём мы в лес, придёт ночь, мы не попадём на реку и заблудимся. Да если и найдём реку, как мы переплывём её? Может быть, она быстра и широка?
Третье : если и переплывём реку, - разве лёгкое дело отнять у медведицы медвежат? Она нас задерёт, и мы вместо счастия пропадём ни за что.
Четвёртое дело : если нам и удастся унести медвежат, - мы не добежим без отдыха в гору.
Главное же дело, не сказано: какое счастие мы найдём в этом доме? Может быть, нас там ждёт такое счастие, какого нам вовсе не нужно.

А младший сказал:
- По-моему, не так. Напрасно этого писать на камне не стали бы. И всё написано ясно.
Первое дело : нам беды не будет, если и попытаемся.
Второе дело : если мы не пойдём, кто-нибудь другой прочтёт надпись на камне и найдёт счастие, а мы останемся ни при чём.
Третье дело : не потрудиться да не поработать, ничто в свете не радует.
Четвёртое : не хочу я, чтоб подумали, что я чего-нибудь да побоялся.

Тогда старший сказал:
- И пословица говорит: «Искать большого счастия - малое потерять »; да ещё: «Не сули журавля в небе, а дай синицу в руки ».

А меньшой сказал:
- А я слыхал: «Волков бояться, в лес не ходить» ; да ещё: «Под лежачий камень вода не потечёт ». По мне, надо идти.

Меньшой брат пошёл, а старший остался.

Как только меньшой брат вошёл в лес, он напал на реку, переплыл её и тут же на берегу увидал медведицу. Она спала. Он ухватил медвежат и побежал без оглядки на гору. Только что добежал до верху, - выходит ему навстречу народ, подвезли ему карету, повезли в город и сделали царём.

Он царствовал пять лет. На шестой год пришёл на него войной другой царь, сильнее его; завоевал город и прогнал его.

Тогда меньшой брат пошёл опять странствовать и пришёл к старшему брату.

Старший брат жил в деревне ни богато, ни бедно. Братья обрадовались друг другу и стали рассказывать про свою жизнь.

Старший брат и говорит:
- Вот и вышла моя правда: я всё время жил тихо и хорошо, а ты хошь и был царём, зато много горя видел.

А меньшой сказал:
- Я не тужу, что пошёл тогда в лес на гору; хоть мне и плохо теперь, зато есть чем помянуть мою жизнь, а тебе и помянуть-то нечем.

Сказка «О двух братьях»

Как – то на поляне у реки отдыхали дети. Они целый день купались, играли, загорали, собирали вкусную душистую землянику. К вечеру, нарвав полевых цветов, собрались идти домой. Вдруг откуда – то сбежались к той полянке огоньки. Эти огоньки – солнечные блики заблестели на цветах, на листиках земляники. Один из огоньков ожил, ярче стал между всех собранных цветов, засиял, засверкал. А потом неожиданно заговорил: «Ребята, мне с вами давно хотелось поговорить. Я за вами долго наблюдаю и лишь хочу вам помочь: научить вас, чтобы вы не угодили в беду, чтобы всегда были счастливыми». Дети посмотрели друг на друга и сели рядом с огоньком на зелёной травке.

Огонёк ребятишкам продолжил говорить: «Я – в новогодних гирляндах, в блеске лучей солнышка, в весенних хороводах, в цветении полей, в тёплых капельках росы, летом в играх у костра, зимою до утра в маминых или бабушкиных сказках. Я человеку послушен, несу ему тепло и свет. Я даю движение машинам, самолётам, кораблям». Огонёк на минутку замолчал, а потом продолжил: «Дорогие детки, знайте с малых лет, что у меня есть ещё и старший брат. Мой брат появился на свет много – много тысяч лет назад. Он – огонь. В отличие от меня, огонька, мой брат коварен и жесток, ненасытен, на своём пути всё сметает». Дети слушали с большим вниманием, а потом у огонька спросили: «Откуда взялся этот огонь и почему он так страшен?»

Огонёк любознательным девчонкам и мальчишкам поведал древнюю легенду: «Раньше наши предки жили на равнинах и в лесах. Жили скудно, им было голодно. Они страдали от сырости, дрожали от холода. Почти не знали тепла. Всё время ждали солнышка и лета. Их пещеры согревались ярким светом дня. Огня они не зажигали, его просто не было. Однажды смелый и отважный Прометей пожалел наших предков. С небес он принёс высший дар – свет и тепло. Вот так огонь и попал на Землю. Люди стали радоваться: с огнём хорошо ночью видно, с огнём сытно, тепло и не замёрзнешь».

Не думайте, ребята, что этот огонь приносит людям только радость – нет! Этот огонь страшен и таит большое зло! – воскликнул младший огонёк.

А какое зло? – удивлённо спросили мальчики и девочки.

Зло – это пожары! – ответил огонёк. – Хотите знать, как происходят пожары? Тогда расскажу вам несколько историй. Послушайте историю про маму:

«Мама включила утюг, чтобы погладить бельё. В это время к ней пришла подруга - соседка. Они стали беседовать. Долго разговаривали по душам. Утюг загорелся, повалил густой дым по комнате. Тут подруги спохватились, но было уже поздно, так как незаметно отравились едким дымом, потеряли много сил. Соседи позвонили в «01». Пожарные машины вовремя подоспели, спасли людей. Из – за этой квартиры выгорели ещё три квартиры соседей. Вот такие задушевные встречи с соседкой привели к настоящему горю».

А эта история про одну дружную семью:

«В одной самой дружной семье встречали Новый год. Как только все не веселились: танцевали, пели песни, играли, жгли бенгальские огни! Никто не заметил, как малыши перевернули на ковёр зажжённые свечи. Ковёр загорелся, огонь распространился по всей квартире. Детей едва спасли. Самый любимый праздник в дружной семье стал опасным. Хорошо, что все остались живы».

И ещё одна интересная история про бдительного сына:

«Папа пришёл с работы, он очень устал, лёг отдохнуть на диван. Не вставая с дивана, закурил сигарету. Прошло несколько минут, как папа задремал. Недокуренная сигарета упала. Диван загорелся. Сын увидел огонь и быстро потушил его. Папа вовсе не хотел шутить с сигаретой. Но тот, кто курит лёжа, может заживо сгореть».

Ребятишки слушали истории огонька, переживали. Они поняли, что пожары – это не простая шутка, а зло. Огонёк напомнил и о том, о чём позабыл: зажечь в лесу костёр и не погасить его – это пожар! Выбросить горящую золу в мусорный бочок – это пожар! Поджигать около дома или в лесу прошлогоднюю траву – это пожар! Неосторожно играть со спичками – это пожар! Нечаянно бросить зажигалку около бензоколонки – это пожар! Играть детям без взрослых с пиротехникой – это пожар!

«Не переживайте так сильно, ребята! – заканчивал разговор огонёк. – Огонь может быть добрым и злым. Добрый огонь – друг, а злой – враг. Огонь добрый только тогда, когда человек наблюдает за ним. Добрый огонь не любит одиночества. Обиженный огонь превращается в злого врага. Злой враг – пожары, чаще всего возникающие по вине человека. Если люди небрежны с огнём, он становится нашим врагом.

Берите в друзья добрый огонь и тогда будете счастливыми!»

В одной далекой северной стране было у короля два сына – старший Кай и младший Никлас. Оба они были очень смелыми и отважными, прекрасными воинами, меткими охотниками и опытными рыболовами. Как-то раз отправились они вдвоем в море, но неожиданно налетел сильный ветер и поднялся шторм. Их лодка была очень далеко от берега и сил у братьев не хватало, чтобы выгрести против волн, уносящих их в открытое море. Буруны как будто пытались выдернуть из рук юношей весла. Кай и Никлас выбились из сил и едва успевали вычерпывать воду, которая заливалась в лодку от накрывавших ее волн. Начала опускаться темень и братья, уже мысленно попрощавшиеся с жизнью, вдруг услышали сильный плеск воды о скалы. Они ничего не сказали друг другу, но оба подумали, что вот он и настал конец, сейчас их вместе с лодкой разобьет о камни. Они взялись за руки и приготовились мужественно встретить свою смерть, но почему-то волшебным образом, подхватившая лодку волна нежно перенесла их через каменную гряду и мягко опустила на песок. Они были на суше и не могли поверить этому чуду. Из последних сил они побрели, поддерживая друг друга, подальше от бушевавшего моря, но вдруг мелькнувшая меж туч яркая луна осветила перед ними хижину, стоявшую на берегу. Кай обнял Никласа и прошептал: «Мы спасены».

В доме жили старик и его жена, они приютили братьев на ночь, а утром старик сказал. В этом году сезон штормов начался неожиданно рано, вам теперь и на новой лодке не вернуться домой. Придется вам пока пожить с нами… Так и получилось, братья очень привязались к хозяевам хижины и скоро стали для них как родные. Правда Кай больше привязался к старушке, а Никлас очень полюбил старика и часто вел с ним неторопливые беседы. Старик рассказал Никласу, что он умеет видеть некоторые вещи сквозь время и расстояния. Он знал, что они – сыновья короля, и что Каю самому суждено стать королем. «Вернемся ли мы к нашему отцу и матери?» - спрашивал старика Никлас. Но старик отвечал очень уклончиво: «Я вижу, что вы благополучно достигните родного берега. Нужно только дождаться, когда кончится сезон штормов.» Еще Никласа очень интересовало, как волна перенесла их через камни, вместо того, чтобы разбить лодку в щепки. «На это у меня нет точного ответа, но определенно здесь вмешалась волшебная сила», - отвечал старец.

Прошло время и сезон штормов стал заканчиваться. Море успокаивалось с каждым днем и братья начали готовиться к отплытию к родному берегу. Они смастерили себе новую лодку и новые весла и в один прекрасный день, они стали прощаться со стариком и его женой. Старушка тихо плакала и Кай утешал ее, а старик, обнимая на прощание Никласа, прошептал: «Тебе тоже суждено стать королем, я видел это в твоем будущем!» «А как?», - удивленно пошептал Никлас, но старец только покачал головой, ибо ничего конкретнее он сказать не мог… Братья сели в лодку, отправились в путь, но Никлас был настолько ошарашен новостью, которую сообщил ему старец, что никак не мог перестать об этом думать. Всю дорогу он задавал себе вопрос, как это может быть, и пытался представить будущее, в котором он становился королем, но мысль о том, что королем должен стать старший брат очень ему мешала. Уже к вечеру они увидели знакомые берега, высмотрели удобное место среди скал, где буруны были не такими мощными, и причалили.

Никлас, взяв оба весла для опоры, выскочил на камни и хотел было привязать и зафиксировать лодку, но вдруг неожиданная мысль заставила его наоборот сильно оттолкнуть ее от берега. Кай от неожиданности только крикнул: «Никлас, что ты делаешь, зачем?» Он немного замешкался от растерянности, но этого времени хватило, чтобы ледяные волны подхватили лодку и понесли обратно в море. Кай пытался грести руками, но ничего не мог сделать, оставшись без единого весла. Он попытался отломать какую-нибудь доску, чтобы ею грести, но лодка была сколочена очень добротно, и он ничего не смог сделать голыми руками. Лодку относило все дальше. Сначала Никлас, поддавшись своей неожиданной мысли, просто смотрел на удаляющегося брата и думал, что теперь ничто не мешает стать ему королем сразу после отца… Но достаточно быстро он вышел из своего оцепенения и вдруг очень явно осознал, что же он наделал. Он начал звать Кая, и кричать, что сейчас он ему поможет, хотел войти в воду, но она была слишком холодной – Никлас почувствовал, как будто миллион острых игл вонзились в его кожу и ноги отказались слушаться. Он понял, что до лодки уже не доплыть. Тогда он побежал вдоль камней в поисках какой-нибудь другой лодки, но берег был пуст. Никлас понял, что он никак не сможет исправить свою ошибку, и тут он разрыдался первый раз в жизни. Он кричал Каю «Брат, прости меня, я не знаю, что заставило меня это сделать, прости, брат…» Но Кай, наверное, уже даже не слышал его слов. Скоро лодку стало невозможно разглядеть в темноте среди волн, безутешный Никлас еще долго ходил по берегу, не в силах уйти с этого места…

Наутро Никласа обнаружили рыбаки, они узнали в нем младшего сына своего правителя и отвезли его в город. Там глазам Никласа предстала очень грустная картина, их мать умерла, не сумев пережить потерю своих любимых сыновей, а отец, хотя и был более стойким, сильно болел и не вставал с постели. Он очень обрадовался возвращению Никласа и, конечно же, первым делом спросил, а что произошло с Каем. Младший брат солгал, что еще вначале во время шторма огромная волна смыла Кая с лодки, а ему, Никласу, удалось уцелеть. Отец сказал, что он уже не мечтал увидеть ни одного из своих сыновей, поэтому даже возвращению только младшего он несказанно рад и устроил великое праздненство. «Я не находил себе места, что потерял обоих своих сыновей, и не представлял, в чьи руки передать свое королевство», - говорил отец Никласу. – «Но теперь ты вернулся, и я могу умереть спокойно!» После праздника, когда Никлас, провозглашенный наследником, наконец заснул в своей привычной постели, ему приснился старец. Он покачал головой и мрачно произнес:

Неправильно, ты, Никлас, растолковал мое предсказание. Не такое будущее грезилось мне. Я видел, что вы с братом, как славные войны, идущие рука об руку, расширите земли своего королевства и преумножите его богатства. И твой брат, который верил тебе, как себе самому, должен был посадить тебя править новыми территориями наравне с собой. Именно так ты должен был стать королем. Но ты все понял иначе, ты предал брата, ты солгал своему отцу в глаза, не быть тебе достойным правителем, а твоей стране счастливой и процветающей.

А утром Никлас проснулся новым королем своей страны, ибо отец его не пережил прошедшей ночи. Мрачен был Никлас, никакой радости не принесло ему восхождение на престол. Дичь уходила из его лесов, рыба обходила его сети, королевство теряло свою силу и мощь. Он собрал своих воинов и попытался воодушевить их речью, но, ему самому не хватало веры, в то, что он говорил, ибо сам он помнил о своем предательстве и сам не верил себе. Тогда решил он отправиться в соседние королевства, найти себе жену и породниться с сильными и влиятельными соседями.

Снарядил он корабль и вышел в море. Не успело судно еще далеко отойти от родных берегов, как заметил он, что как будто две крупные рыбы без страха плыли ему на встречу. Но когда они приблизились, Никлас разглядел, что это были не рыбы, это были два человека с рыбьими хвостами. Одна была прекрасная девушка с длинными зелеными волосами, а рядом с ней в короне, сияющей крупными драгоценными камнями, плыл юноша. Никлас понял, что это сам повелитель моря плывет к нему, но чем ближе подплывала эта величественная пара, тем меньше он верил своим глазам, ибо казалось ему, что юноша - это его старший брат. Никлас приказал остановить корабль и повелитель морей подплыл вплотную к судну, не было сомнений, это был Кай.

Никлас, это я, твой брат, можешь поверить своим глазам! – произнес он. - Я очень скучаю по нашей семье. Как там наши отец и мать?

Они умерли, сказал Никлас. Мать я сам больше не видел, а с отцом провел один день. А что же произошло с тобой?

Ты помнишь, как нашу лодку во время шторма волна аккуратно перенесла через камни?- спросил Кай. – Это моя ненаглядная Ингрид спасла нас тогда от гибели. А когда меня без весел уносило в море, я решил сделать последнее, что мне оставалось - броситься вплавь в ледяную воду. И когда я был весь скован холодом и быстро начал тонуть, снова появилась она и всеми силами пыталась удержать меня на поверхности. Она призналась, что уже давно любит меня, и что не будет для нее большего счастья, чем если бы я стал я ее мужем и сыном ее отцу – повелителю морей. И когда я согласился, она утянула меня на морское дно, и теперь я правлю подводным миром в этом и соседних морях. Как видишь, на самом деле я нашел свое счастье и свою любовь, и ничто сейчас не омрачает моих мыслей, кроме смерти родителей. Я мог бы утешиться тем, что где-то далеко счастливо живет мой брат, но брат ли ты мне теперь, после всего, что было между нами?

Как бы я хотел забыть все, что омрачило нашу дружбу, Кай! Как бы я хотел снова быть тебе братом! – воскликнул Никлас. - Что я могу сделать, чтобы доказать тебе это?

Я не знаю, Никлас. Я верил тебе как себе самому, а ты захотел моей погибели. Смогу ли я когда-нибудь снова доверять тебе?

Возьми любые ценности, которые у меня есть! Я готов отдать что угодно, чтобы снова считать тебя любимым братом и настоящим другом! – продолжал умолять Никлас.

Мне ничего не нужно, у меня есть все для счастья. И горюю я только по своему верному брату, по тем временам, когда я полагался на тебя, как на самого себя. Но не в твоих силах, вернуть мне эту величайшую ценность - доверие.

И с этими словами Кай со своей красавицей женой скрылся в волнах. Никлас скоро нашел себе в далеких краях жену Сару и вернулся с ней в свое королевство. И тут его осенила идея, как он мог бы помириться со своим братом. Решил он отпраздновать свою свадьбу вместе с ним, и разделить свою радость. Приказал накрыть огромные богатые столы прямо на берегу и стал звать Кая. Вскоре брат его со своей женой выплыл из глубин. «Я рад за тебя, Никлас, и за твою любимую» - промолвил Кай.

Но брат, я бы так хотел, чтобы ты присоединился к нашему пиршеству, тогда бы ты разделил полнее нашу радость, – сказал Никлас. - Теперь и ты, и я нашли свое счастье и любовь, и это повод сойтись нам за одним столом и забыть наши размолвки. Смотри сколько чудесных кушаний я приготовил для нас с тобой!

Любезный брат, - ответил Кай, - не пытайся соблазнить меня изысканностью блюд. Все дорогие кушанья на твоем столе не могут меня удивить. Посмотри, ведь все это дары моря, а значит мои дары. Мне всего хватает в моей подводной жизни, не хватает одного, я очень горюю по своему верному брату, по тем временам, когда я полагался на тебя, как на самого себя. Но не в твоих силах, вернуть мне эту величайшую ценность - доверие.

И снова Кай скрылся в волнах моря, а Никлас так всю свою свадьбу и оставался не весел. Ни жена, ни могущественность соседей, с которыми он породнился, не добавили счастья и спокойствия в его жизнь. Не мог он перестать думать, что где-то там под водой, живет его брат, который на самом деле не желает считать его своим братом. Он часто выходил на берег и глядел в даль, и все надеялся, а вдруг Кай выплывет к нему и скажет, что давно забыл его предательство. И пришла ему новая мысль. Он приказал пересчитать все драгоценности в своих сокровищницах и разделить на равные половины. И ровно половину своих богатств он погрузил в сундуках на телеги и привез к морю. И снова стал звать брата.

Выплыл Кай со своей подругой.

Зачем ты звал меня, любезный брат? – спросил он.

Я хотел отдать тебе половину драгоценностей, которые хранятся в сокровищницах нашего отца, чтобы доказать тебе, что я считаю тебя своим братом – ответил Никлас.

Дорогой мой брат, мне не нужны никакие драгоценности, на морском дне их и так несметное количество, и с каждым годом, с каждым штормом становится все больше. Корабли торговцев идут на дно с полными трюмами драгоценностей и денег, не говоря уже о дорогих товарах. Мне хватает сокровищ в моем подводном мире, и всего остального хватает тоже. И горюю я только по своему верному брату, по тем временам, когда я полагался на тебя, как на самого себя. Но не в твоих силах, вернуть мне эту величайшую ценность - доверие.

И снова Никлас вернулся в свой город с камнем на душе. И вся его жизнь, все его радости, все его развлечения, все его страсти и вдохновения омрачались мыслью о брате. Сара, чувствовавшая эту тяжесть на его душе, тосковала рядом с ним и попросила отвезти ее навестить родителей. Никлас снарядил небольшое судно и сам решил проводить жену в ее родные земли. Давно уже корабль рассекал волны, и не было видно уже берегов, как вдруг вдали показалось еще одно судно. Достаточно приблизившись, моряки определили во встречном паруснике пиратов. Встречный корабль был крупным, и Никлас не сомневался, что в случае боя, едва ли сможет устоять. Он уже готов был развернуть свое судно, но вдруг заметил, что на носу пиратского корабля в сетях висела русалка. Тогда он приказал Саре спуститься в трюм, а своим людям готовиться к бою, и направил судно к пиратскому кораблю. Чем ближе они подходили, тем больше он уверялся, что в сетях пиратов находилась именно любимая Кая Ингрид.

В конце концов корабли сошлись, и завязался бой. Никлас был прекрасным воином, и таких же соратников он себе выбирал, но число пиратов, вооруженных абордажными топорами, было слишком велико. Никлас велел своим людям ни за что не подпускать пиратов к тому месту, где он прятал Сару, а сам отправился спасать прекрасную русалку. Тяжело он продвигался к своей цели, слишком много врагов преграждало ему дорогу, и Никлас боялся, что пираты успеют захватить в трюме его жену. Но в конце концов, он достиг носа пиратского корабля и стал рубить мечом сети, в которых висела пойманная Ингрид. «Как только освободишься, плыви и позови брата на помощь» - кричал ей Никлас, - «у меня мало людей и пираты уже вот-вот найдут мою жену. Она не русалка, не чудо природы, она обычная женщина, и ее они не пожалеют.» Вскоре Ингрид была свободна и, коснувшись воды, она моментально скрылась в волнах, а Никлас заторопился обратно на помощь жене.

Но чем ближе он был, тем большим страхом наполнялось его сердце. Наконец, он достиг трюма и увидел, что дверь разрублена топорами, до него доносились крики Сары, и он понял, что она уже обнаружена. Как зверь он дрался и продирался к ней на помощь, но понимал, что уже не успеет ничего сделать. Но тут огромная волна молниеносно накрыла сразу оба судна, и он потерялся в пространстве, совершенно не понимая, что и куда его тянет. Он уже начал захлебываться, но вдруг вихрь воды поднял его на поверхность. Ни одного пирата он не видел вокруг, видимо, море, подвластное Каю, утянуло их на дно, а к поверхности подняло только соратников Никласа. Спустя несколько мгновений рядом с братом всплыл Кай, он держал на руках Сару и тут же поспешил успокоить ее мужа: «Она сильно наглоталась воды, но она жива!»

На мокрых лицах братьев не было видно слез, но они оба плакали, потому что оба поняли, что снова стали верными друзьями, которые могут положиться друг на друга, как на самих себя. Никлас вернулся домой другим человеком. Наконец он смог искренне улыбаться, смеяться и радоваться, и мог в полной мере проявить свои чувства к Саре, поэтому пламя их любви разгорелось с новой силой. С тех пор ничто не омрачало жизни двух братьев, великого короля Никласа и повелителя морей Кая, они сражались рука об руку, помогали друг другу, поддерживали друг друга, и владения их процветали на суше и на море.

Рекомендуем почитать

Для души

Вяжем крючком ажурное сердечко

Лайфхаки

Что представляет собой укол ХГЧ?

Массаж

Материализация мыслей: три техники, которые помогут добиться желаемого Мысль материализуется как добиться успеха

Праздники

С днем рождения мальчику, картинки

Народные рецепты

Игрушка амигуруми «Совушка в кедах»

Стиль

Мужской образ со шляпой. Виды мужских шляп. Цветовая гамма одежды