Марк фабий квинтилиан. Марк Фабий Квинтилиан: о воспитании оратора

В последнее время связи с катастрофическим дефицитом времени и избытком информации стало актуально чтение выжимок из полезных книг. Появились даже специальные проекты, посвященные краткому изложению основных мыслей из хороших книг.

Первоисточником всех книг по ораторскому искусству являются древние авторы, наиболее известными (и полезными для изучения которых) являются Цицерон и Квинтилиан.

Максимально подробное исследование ораторского мастерства (включающее в себя учение Цицерона) было осуществлено Марком Фабием Квинтилианом в его Двенадцати книгах РИТОРИЧЕСКИХ НАСТАВЛЕНИЙ.

Представляется, что человек, поставивший перед собой цель максимально возможно развить свои ораторские способности, должен иметь хотя бы общее представление об этом фундаментальном труде.

Начиная с этой статьи, мы начнем публикацию основных положений, выработанных классическим и самым авторитетным в древности специалистом по риторике (примечательно, что и дед, и отец Марка Квинтилиана обучали ораторскому искусству).

Под правильностью Квинтилиан подразумевал хорошее знание языка (в том числе грамматики), точное и уместное употребление слов.

Хорошим средством подготовки к выступлениям Ритор считал чтение стихов вслух. При этом важно: представлять, что читаешь, осознавать смысл слов, расширяя свой активный словарный запас.

Также важно делать это не монотонно, но почти петь стихи.

Не нужно бояться того, что это будто бы будет выглядеть смешно. Если делать это не переигрывая, получается очень красиво, это почти музыка. Об этом говорил даже Цезарь! Кстати, сейчас при обучении детей чтению часто используется такой метод. Он дает разительный эффект.

Отчасти поэтому начиная с первого занятия наших курсов ораторского искусства мы просим участников, по крайней мере во время прохождения тренинга, начать читать дома вслух «Евгения Онегина» (периодически вставляя в рот пробку для совершенствования дикции, но об этом чуть позже).

Еще. Он полагал полезным заставлять своих учеников переделывать стихи в прозу. Это действительно развивает, снимает ржавчину с мозгов, учит подбирать синонимы.

Квинтилиан призывает также изучать литературу, речи известных ораторов, анализируя расположение частей произведения, их содержание.

Нужно ли также изучать другие науки, например, геометрию или музыку? Как может помочь выступающему знание углов равностороннего треугольника? Будет ли такой оратор совершеннее и эффективнее?

Ритор считает, что, хотя не все великие ораторы знали эти науки, но с точки зрения построения образа идеального оратора (хотя это и почти недостижимо) изучать их целесообразно.

(Даже величайшие ученые и философы древности, в том числе Пифагор, Сократ и Платон, почитали необходимым изучать музыку. А Сократ не посчитал для себя стыдным изучать музыку даже в старости).

Продолжение следует.

Марк Фабий Квинтилиан (35 - 96 гг.) - оратор и теоретик ораторского искусства, крупный представитель педагогической мысли. В течение 20 лет он содержал риторскую школу, которая пользовалась широкой известностью в Римской империи. В своем основном и единственном труде, дошедшем до наших дней, «Наставление в ораторском искусстве» Квинтилиан сформулировал основные методы и приемы ораторского мастерства, раскрыл вопросы воспитания будущего оратора. Разрабатывая вопросы воспитания будущего оратора, он коснулся ряда педагогических проблем, получивших широкий отклик в педагогике XVI - XVIII вв. В этой книге дана характеристика трудов многих греческих и римских поэтов и прозаиков.

В своей работе Квинтилиан определял риторику как «науку хорошо говорить». Риторика, по его мнению, есть искусство, которое складывается из природного дара и упражнения в красноречии. Квинтилиан ставит перед оратором три основные цели: научать, возбуждать и услаждать слушателей. Добиться же этой цели помогут оратору способность правильно выражать свои мысли и искусное произношение.

Квинтилиан выступал сторонником общественного воспитания детей. Ему принадлежала прогрессивная мысль о том, что все дети являются сообразительными от природы и нуждаются только в правильном воспитании и обучении с учетом их индивидуальных особенностей.

«Тупые и не поддающиеся учению умы появляются столько же против законов природы, как и всякие другие уроды и чудовища в физической природе, но таких бывает очень мало. Доказательством этого служит то, что дети подают иногда блестящие надежды, которые потом, с годами исчезают; следовательно, не

природа виновата, а недостаток воспитания служит тому причиной. Я согласен, что один имеет более ума, чем другой; это доказывает только, что один может сделать больше другого, однако не найдешь никого, кто бы не достиг чего-нибудь прилежанием...»

Квинтилиан был сторонником раннего (до 7 лет) воспитания детей («...ни одного времени в жизни человеческой не следует отпускать без внимания», «...сколько времени выиграется в детстве, столько сбережется для юношества»). При этом он находил нужным предупредить об излишне раннем развитии детского ума («Скороспелые умы, как преждевременные плоды, почти никогда вполне не созревают»), о необходимой последовательности и доступности обучения детей («Как небольшие и с узким горлом сосуды не могут принять много воды зараз, а наполняются постепенно, капля за каплей, так же следует судить и о детских умах: что превосходит их понятия, то не пойдет в их ум, еще мало способный к усвоению знаний») 1 .

Квинтилиан придавал большое значение развитию речи ребенка с раннего возраста. Изучение языка и музыки, по его мнению, способствует выработке хорошего произношения, улучшает стиль речи, делает ее более выразительной.

Квинтилиан обращал внимание на необходимость правильного речевого окружения ребенка, на своевременное устранение у него дефектов звукопроизно-шения. Он писал: «...прежде всего надо смотреть, чтобы кормилицы не имели дурного выговора или испорченного наречия... Хотя более всего надлежит уважать в них нравственность, однако нужно, чтобы они и говорили чисто. Дитя слышит свою кормилицу прежде всех, и по ее речам свои слова произносить старается... Итак, надобно смотреть, чтоб дитя, в нежном возрасте, не приучался к такому выговору или наречию, от которого отучать после будет нужно».

В другом месте мы читаем, что необходимо, «во-первых, исправлять недостатки в произношении, чтоб слова выговаривал ребенок явственно, чтоб каждой букве давал свойственный ей звук. Есть буквы, которые мы или очень слабо, или очень крепко произносим; иные недовольно твердо, и переменяем их на другие, мягчайшие и с ним сродство имеющие; как-то: вместо буквы р (р), которую и Демосфен с трудом произносил, слышится у нас X (л), как в латинском, так и в греческом языке; также с (к) и t (т) умягченно превращаются в g (г) и d (д). Равно не должен учитель терпеть, чтобы буква s (с) часто и с некоторым жеманством была слышима; наблюдать, чтоб слова выговариваемы были не гортанью и в пустоте рта отзывались... Еще должен он стараться, чтоб дети договаривали последние слоги...».

Приводимые выше высказывания Квинтилиана затрагивают целый ряд вопросов, имеющих непосредственное отношение к логопедии. Читая Квинтилиана, следует обратить внимание на то, что в слово «произношение» он вкладывал несколько иной, более широкий смысл, чем сейчас принято под этим термином понимать. Если сейчас мы называем произношением чисто фонетическую сторону речи, способность правильного произношения звуков, то Квинтилиан под этим термином имел в виду и выговор, и голос. (Как он сам писал об этом: «произношение состоит из двух частей: голоса и движения»).

Таким образом, Марк Фабий Квинтилиан в своих педагогических сочинениях выступал сторонником общественного воспитания детей с раннего возраста, последовательного и доступного обучения детей. Важными являются его указания на то, что почти все дети от природы достаточно сообразительны и нуждаются только в воспитании, что обучению и воспитанию поддаются все дети без исключения.

Квинтилиан также сторонник раннего развития речи у детей. При этом он указывал, что изучение языка и занятия музыкой способствуют у них хорошему произношению, стилю речи и ее выразительности. Рекомендовал следить в процессе воспитания детей за их ясным, правильным звукопроизношением; указывал на значение речевого окружения для формирования правильной речи у ребенка; говорил о некоторых возможных дефектах фонетической стороны речи у ребенка и дал практические советы для их предупреждения и устранения.

Пожалуй, любого человека, связавшего свою жизнь с , а, тем более, начинающих ораторов, беспокоит вопрос, как можно стать поистине выдающимся и непревзойдённым мастером красноречия. И что же может быть в этом вопросе лучше, чем, рекомендации и советы от настоящего Учителя ораторского искусства?

Да, нет сомнений в том, что и в нашем времени, и в минувших десяти- и столетиях можно найти великих людей, способных взбудоражить своими речами умы миллионов, но, как и во многих вопросах в нашей жизни, чтобы понять суть, нужно вернуться к корням. И если говорить об ораторском мастерстве, то его истоки следует искать в Древнем Риме, а именно – в трудах Марка Фабия Квинтилиана.

Для всех ораторов и просто охочих до интересных знаний людей мы подготовили материал, в котором расскажем о том, кто же такой Квинтилиан, и чему он учил.

Немного о Марке Фибии Квинтилиане

Марк Фабий Квинтилиан – римский учитель красноречия (ритор), а также автор самого полного учебника по ораторскому искусству, который дошел до человечества с античных времён, под названием «Наставления оратору». Данный труд был обязателен для изучения во всех школах Рима, как и сочинения Цицерона. Квинтилиана считают не только человеком, выразившим вкусы высшего общества Рима, но ещё и реформатором , первым профессиональным учителем, который основал государственную школу, и первым классиком гуманной .

Труд Квинтилиана «Наставления оратору» был написан в двенадцати томах. Это очень продуманная работа, в которой систематизирован огромный объём знаний по ораторскому искусству, а также обобщён собственный опыт автора. Собственно, об идеях Квинтилиана мы и поговорим далее.

Квинтилиан о воспитании оратора или основные идеи «Наставлений оратору»

Для начала отметим, что сам Квинтилиан говорит о труде оратора, что тот очень разнообразен и обширен, и сказать о нём всё просто невозможно. Однако в своей работе он предпринимает попытки изложить всё самое важное из традиционных правил.

Итак, по аналогии с Цицероном, Квинтилиан рисует образ оратора, как мудреца, совершенного как в своих нравах, так и в знаниях и качествах, необходимых для красноречия.

Говоря о воспитании будущего оратора, он говорит, что воспитывать его нужно с детских лет, и его учителя – родители, кормилицы и дядьки – должны учить его должным образом. В «Наставлении оратору» содержится огромнейшее количество методических рассуждений на тему обучения в детстве: учение должно представлять собой забаву, учеником сознательно, и заниматься ученик должен обязательно чтением вслух и чистописанием.

Учитывая то, что речь оратора должна быть красивой, ясной и правильной, он должен изучать грамматику и эталонных ораторов, прозаиков и поэтов, а переходить к собственным сочинениям можно лишь после этого. Будущий мастер красноречия должен очень много знать – разбираться в музыке, философии, геометрии, произношении и других областях знаний.

Отдельная глава работы Квинтилиана посвящена и тому, как нужно работать учителю. Автор представляет систему особых упражнений, даёт художественной литературы и речей именитых ораторов.

Квинтилиан считает, что риторические правила необязательно должны почитаться оратором как некие непреложные законы, ведь многое в них может изменяться, исходя из особенностей обстоятельств, ситуаций, времени и дел.

Кроме того, философ в своём труде отступает от уже ставших к его времени устоявшимися регламентов построения речей. Для него они представляют собой только руководство к действию, но не догмы – правила не должны ограничивать оратора в возможности быть самостоятельным. Автор приравнивает строгие ограничения к предписаниям полководцу, как ему располагать войска, но располагать их нужно так, как требует обстановка, а не шаблонно. Точно так же и в речах – оратор должен понимать сам, нужно выступление или нет, должно оно быть пространным, обращённым ко всем или к кому-то лично, требуется употреблять одну фигуру речи или другую, делать выступление длинным или коротким, непрерывным или разделённым на части и т.д.

Также важно сказать и о том, что Марк Фабий Квинтилиан разделяет риторику и речи на особые части, что в воспитании оратора также должно учитываться.

Разделение Квинтилиана риторики и речей

Согласно Квинтилиану, риторика может быть разделена на пять частей:

Изобретение
Расположение
Изложение
Память
Произнесение

Целями же оратора должны быть поучение, возбуждение и услаждение, однако не каждая речь может преследовать все три цели.

Таким образом, выделяются три типа речей:

Доказательный тип – связан, главным образом, с похвалой и порицанием: надгробными речами, речами в суде и т.п. Особого внимания, украшения и распространения требует именно похвала, которая может быть применена к людям, богам, городам и любым предметам.
Рассудительный тип – основная его задача состоит в предоставлении советов, например, на народных собраниях или на выступлениях в Сенате. Важное место в таких речах занимает положительное мнение общественности об ораторе. А сам он, учитывая то, что говорит о таких вещах как война, мир, пособия, подати и т.д. должен владеть информацией о нравах горожан и силе государства.
Судебный тип – предназначается для обвинения или защиты. Данный тип речи состоит из пяти элементов: вступление, повествование, доказательство, опровержение и заключение. Естественно, автор объясняет и суть применения этой схемы.

Будущий оратор должен знать, что в заключение речи необходимо прибегать к возбуждению страстей, и то, насколько ему это удаётся, говорит о его красноречии и успехе. В особенности это касается судебных дел, где результат зависит как от доказательств, так и от способности оратора убеждать слушателей и судей, оказывая на них эмоциональное воздействие.

По словам Квинтилиана, оратор должен избегать в своих речах высокопарности, пышности и высокомерия, но говорить кротко и скромно. Достаточно даже того, что оратор будет просто говорить выразительно, приятно и точно. Страсть, в свою очередь, является выражением соболезнования, гнева, негодования, страха и ненависти. В итоге ритор заключает, что верх красноречия касаемо возбуждения страстей заключается в том, чтобы оратор сам был ими движим. Всё это говорит о том, что Квинтилиан отводит в ораторском искусстве особую роль именно .

Что значит быть красноречивым?

Искусство красноречия, согласно Квинтилиану, состоит, прежде всего, в том, чтобы, всё, о чём думает оратор, могло быть выражено словами и донесено до слушателей. Исходя из этого, слова оратора должны не только быть чисты и ясны, но и соответствовать его намерению, а также быть грамотно, правильно и красиво расположены.

Однако если человек и исправно, как утверждает Квинтилиан, это ещё не означает, что он оратор. Основное отличие оратора от простого человека, умеющего говорить, состоит в красоте и изяществе речей, т.к. именно это способно приносить удивление и удовольствие.

И, рассуждая на эту тему, Квинтилиан ссылается на Цицерона, говорящего о том, что красноречие, которое не вызывает удивления, не может считаться красноречием. Но любое украшение речи должно соотноситься с целью и предметом речи, а также брать во внимание аудиторию. Здесь также говорится, что оратор должен учитывать два важнейших момента, заключающихся в создании рода слововыражения и произнесении речи. По этой причине нужно знать, что должно быть в речи возвеличено или унижено, что должно быть произнесено со стремительностью или скромностью, что может быть забавным, а что – важным, что должно быть кратким, а что – пространным.

Идеи Квинтилиана на самом деле бесценны, но невозможно изложить в маленьком тексте даже небольшую часть основных положений такого великого труда как «Наставления оратору», да ещё и написанного в двенадцати томах. Однако уловить самую суть можно – оратор должен воспитываться так, чтобы стать всесторонне развитой, умной, адекватной и зрелой , а для этого мало одного только умения грамотно и красиво изъясняться. Именно об этом во всех деталях и подробностях рассказывает Марк Фабий Квинтилиан.

Квинтилиан, наряду с самыми видными теоретиками красноречия и ораторами Древнего Рима и Древней Греции, смог познать тайны слова и сделать неоценимую работу по расширению границ его познания и обоснованию теоретических и практических принципов ораторского искусства, беря за основу свой опыт и анализируя непревзойдённые речи знаменитых ораторов своей и прежних эпох.

«Наставления оратору» — это поистине величайший труд, который без тени сомнения можно назвать настоящей жемчужиной исследования искусства красноречия. И никто, ни до, ни после Квинтилиана не создавал подобных работ, где так тщательно и подробно представлен теоретический анализ ораторского мастерства.

Если у вас есть задача взрастить себя как истинного мастера слова, то «Наставления оратору» — это наставления вам!

Марк Фабий Квинтилиан (лат. Marcus Fabius Quintilianus). Родился ок. 35 года в Каллагурисе (совр. Калаорра, Испания) - умер ок. 96 года. Римский ритор (учитель красноречия), автор «Наставлений оратору» (Institutio oratoria) - самого полного учебника ораторского искусства, дошедшего до нас от античности.

Эту книгу изучали во всех риторских школах, наряду с сочинениями Цицерона. Квинтилиан стал не только выразителем вкусов высшего римского общества, но и реформатором литературного стиля, исследователем проблем латинского языка.

Лоренцо Валла в своём сочинении «О сравнении Цицерона с Квинтилианом» (не сохранившемся) не побоялся поставить его выше «бога гуманистов» - Цицерона.

По поводу происхождения Квинтилиана источники расходятся. Одни утвержают, что он родился в одной из самых знатных семей Испании, а другие - что Квинтилиан из небогатой и незнатной семьи. Одно можно сказать определённо - и отец и дед его были риторами.

В Риме получил образование, готовил себя к карьере судебного оратора. При императорах Веспасиане, Тите и Домициане неоднократно выступал в суде как адвокат, но славу стяжал не практической, а теоретической и преподавательской деятельностью.

Возможно, именно с этого времени в историю вошла его поговорка лат. «Ab ovo Ledae incipere», буквально означающая: «начинать от яйца (или же яиц) Леды», то есть подробно исследовать дело.

Считается первым учителем-профессионалом, основавшим государственную школу: в 70-х годах Веспасиан назначил ему пенсию, выделив для этого средства из императорской казны.

Около 20 лет Квинтилиан обучал ораторскому искусству знатную и богатую римскую молодежь. Среди его учеников были также Плиний Младший, и, возможно, Ювенал. Квинтилиану было поручено и воспитание наследников императора. Находясь в зените своей славы, исполненный благодарности императорскому дому Квинтилиан искренне восхвалял Домициана, жестокого и кровавого тирана, с которым он был дружен и, по-видимому, разделял в чём-то его взгляды (в частности, одобрял изгнание философов из Рима в начале 90-х годов). Домициан, в свою очередь, поддерживал Квинтилиана деньгами и почестями - предполагают, что Квинтилиан стал в его правление «из ритора консулом», - случай беспрецедентный в Риме. Жизнь познавшего внезапный взлёт на вершину славы и богатства Квинтилиана нельзя, тем не менее, назвать счастливой: его молодая жена и два подававших надежды сына умерли, оставив старика в одиночестве.

Последние годы жизни Квинтилиана были омрачены усилившимся террором Домициана, ссылкой родителей его воспитанников - бывших наследников императора, и вследствие этого отставкой.

Квинтилиан считается первым классиком гуманной педагогики. Его слова: «Отец, когда у тебя родится сын, возложи на него большие надежды, ибо большие надежды рождают большую педагогику».

Главный труд: «Двенадцать книг риторических наставлений» (Institutionis oratoriae libri duodecim)

Ок. 96) - римский ритор (учитель красноречия), автор «Наставлений оратору» (Institutio oratoria) - самого полного учебника ораторского искусства, дошедшего до нас от античности. Эту книгу изучали во всех риторских школах , наряду с сочинениями Цицерона . Квинтилиан стал не только выразителем вкусов высшего римского общества, но и реформатором литературного стиля, исследователем проблем латинского языка.

Биография

По поводу происхождения Квинтилиана источники расходятся. Одни утверждают, что он родился в одной из самых знатных семей Испании, а другие - что Квинтилиан из небогатой и незнатной семьи. Одно можно сказать определённо - и отец и дед его были риторами.

В Риме получил образование, готовил себя к карьере судебного оратора. При императорах Веспасиане , Тите и Домициане неоднократно выступал в суде как адвокат, но славу стяжал не практической, а теоретической и преподавательской деятельностью.

Возможно, именно с этого времени в историю вошла его поговорка лат. «Ab ovo Ledae incipere» , буквально означающая: «начинать от яйца (или же яиц) Леды », то есть подробно исследовать дело.

Около 20 лет Квинтилиан обучал ораторскому искусству знатную и богатую римскую молодежь. Среди его учеников были также Плиний Младший , и, возможно, Ювенал . Квинтилиану было поручено и воспитание наследников императора. Находясь в зените своей славы, исполненный благодарности императорскому дому Квинтилиан искренне восхвалял Домициана , жестокого и кровавого тирана, с которым он был дружен и, по-видимому, разделял в чём-то его взгляды (в частности, одобрял изгнание философов из Рима в начале 90-х годов). Домициан , в свою очередь, поддерживал Квинтилиана деньгами и почестями - предполагают, что Квинтилиан стал в его правление «из ритора консулом », - случай беспрецедентный в Риме . Жизнь познавшего внезапный взлёт на вершину славы и богатства Квинтилиана нельзя, тем не менее, назвать счастливой: его молодая жена и два подававших надежды сына умерли, оставив старика в одиночестве.

Последние годы жизни Квинтилиана были омрачены усилившимся террором Домициана , ссылкой родителей его воспитанников - бывших наследников императора, и вследствие этого отставкой.

Творчество

Труд «Двенадцать книг риторических наставлений» (Institutionis oratoriae libri duodecim)

Напишите отзыв о статье "Квинтилиан"

Примечания

Переводы

Русские переводы:

Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений. / Пер. с лат. [неполный] А. Никольского. Ч. 1-2. СПб, 1834. Ч. 1. 486 стр. Ч. 2. 522 стр.
Квинтилиан Фабий . Правила ораторского искусства. Кн. 10. / Пер. В. Алексеева. СПб., 1896. 47 стр.
«О подготовке оратора» (отрывки). // Идеи эстетического воспитания. Антология в 2 т. Т. 1. Античность, Средние века. / Сост. С. С. Аверинцева. М., 1973.
[Марк Фабий Квинтилиан ]. Пчелы бедняка («Большие декламации», 13). / Пер. М. С. Касьян. // Discipuli magistro. Сб. ст. М.: РГГУ. 2008. С. 528-542.

Английские переводы:

в 5 т. (в серии «The Loeb classical library», под № 124-127, 494)
Также в «The Loeb classical library » изданы «Декламации» (т. 6-7, № 500-501).

Французский перевод:

В серии «Collection Budé » «Воспитание оратора» в 7 томах.

Литература

Кузнецова Т. И. Классика и классицизм в теории Квинтилиана. // Кузнецова Т. И., Стрельникова И. П. Ораторское искусство в древнем Риме. - М .: Наука. 1976. - Гл. 5. - С. 174-206.
Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. - М .: Искусство, 1979. - С. 492-505.
Альбрехт М. фон . История римской литературы. / Пер. с нем. - Т. 2. - М ., 2004. - С. 1365-1376.
Борзунов А. А. 1993: // Политическая структура и общественная жизнь древнего Рима: Проблемы античной государственности. Ярославль, 66-76.

Ссылки

;

Отрывок, характеризующий Квинтилиан

Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.

Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.