История возникновения постельного белья. Постельное белье

Постельное бельё - изделия из ткани, используемые для обустройства постели. Понятие «постельное бельё» подразумевает единый комплект тканых изделий - обычно это пододеяльник, простыня, наволочка. Один стандартный комплект, как правило, включает 1 пододеяльник, 1 простыню и 2 наволочки. Всё бельё подразделяется на несколько категорий, в зависимости от величины матраса, подушек и одеяла, и бывает односпальным, полуторным и двуспальным.
Первые сведенья о постельное белье оптом иваново были найдены в рукописях древнеримских историков. Римская империя, которая известна своим вниманием к роскоши, изяществу и красоте, не могла оставить без всего этого свои ложа. Стало известно, что в 4 веке до н. э. римляне использовали матрасы, которые набивали заячьей шерстью, застилали их шелковыми простынями на каждый день, а для любовных утех использовали вышитые цветами льняные простыни.

К сожалению, больше до 15 столетия в истории нет ни одного упоминания о постельном белье. Только в эпоху Возрождения, в Европе, в знатных домах стали застилать кровати белоснежными простынями с пестрыми вышивками с разнообразными сюжетными линиями. В Италии, в эпоху Ренессанса, стали популярны чисто белые спальные принадлежности, а также белые полотенца, скатерти, салфетки. Спальное бельё было невероятной роскошью, по этому доступно только знатным семьям, владельца дворцов, аристократии.

В 16 веке на простынях и наволочках стали вышивать имена хозяев. Постельное бельё стали шить к величественным событиям, а вышивали на нём даты приуроченные к праздникам. Такие простыни были очень ценными, так как шили их в одном экземпляре.

В 17 веке Голландия диктовала моду на шелковые и льняное бельё. Саксония опередила её в 18 веке. В эти времена постель стелили не так как в современном времени. Волосяные матрасы застилали несколькими простынями, разной плотности. Так как пододеяльники появились только в 20 веке, одеяла так же застилали простынями.

Среднему классу постельные принадлежности стали доступны только в 18 веке. Домашний текстиль все так же оставался белоснежным, но уже с кружевами. Мастерицы монастырей шили невероятной красоты кружевное бельё для богатых домов. Даже Петр Великий вызвал фламандских монахинь, что бы те обучили русских сироток своему искусству. В Орловской губернии стали шить невероятные кружевные батистовые и кисейные пологи, которые отправляли в Турцию и Англию.

В 19 столетии моду на вышивку сменяют узоры гладью, особенно преуспевает в этом Швейцария. В России в это время начинают шить бельё, скатерти и салфетки из льна, которые даже в современном времени не теряют своей популярности.

В 20 веке простыни, полотенца, скатерти и салфетки начинают украшать по краям букетами цветов. Постельное бельё перестает быть роскошью и теперь оно доступно многим домам. За чистотой и гигиеной начинают следить, как никогда раньше и у каждой хозяйки должно было быть постельных принадлежностей в избытке. Теперь стали уделять внимание покрывалам на постель и украшения в виде вышивок перенеслись на постельные накидки. Их украшали гербами домов, а в каждом знатном доме были свои мастерицы, которые занимались лишь искусством пошива и вышивки текстильных принадлежностей.

В современное время постельное бельё можно приобрести наборами для одного человека или для всей семьи. На сегодняшний день производители беспокоятся о комфорте своих покупателей, по этому создают гипоаллергенные краски и ткани, как биоматин. Бельё уже ассоциируется не только со сном, но и с настроением.

Виды постельного белья
По величине
По величине (размеру) бельё подразделяется на несколько видов. В зависимости от комплектации и назначения и исходя из величины матраса, одеяла и подушек бывает:

односпальным;
полуторным;
двуспальным.
Односпальное бельё пользовалось популярностью в XX веке, когда остро стояла проблема жилищной площади (после революции и Великой Отечественной войны) и предпочтение отдавалось малогабаритному жилью (из-за дефицита такового вообще) и малогабаритной мебели. Сегодня односпальное бельё практически не продается, но широко распространены виды постельного белья полуторного, двуспального, а также семейного типов и двуспальное бельё европейского стандарта. Для детских постелей производится особое бельё детских размеров.

Величина полуторного комплекта

пододеяльник - 150*210 см, 150*215 см, 160*220 см,
простыня - 160*210 см, 150*215 см, 180*260 см,

Величина двуспального комплекта

пододеяльник - 180*210 см, 180*215 см, 205*225 см,
простыня - 175*210 см, 175*215 см, 210*230 см, 220*215 см, 240*260 см,
наволочки - 70*70 см, 60*60 см, 50*70 см.
Величина комплекта двуспального европейского стандарта:

пододеяльник - 200*220 см,
простыня - 240*260 см,

Величина комплекта king-size стандарта:

пододеяльник - 220*240 см,
простыня - 280*290 см, 280*300 см, 290*300 см,
наволочки - 70*70 см, 50*70 см.
Величина комплекта так называемого семейного белья:

пододеяльники (2 шт.) - 150*210 см,
простыня - 240*280 см,
наволочки - 70*70 см, 50*70 см.

Версия 81647874 страницы «Постельное бельё» не существует.

Напишите отзыв о статье "Постельное бельё"

Отрывок, характеризующий Постельное бельё

Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l"agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu"est ce qu"il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l"histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L"Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.

Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.

Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.

Постельное белье - настолько привычный предмет повседневной жизни, что вряд ли кто-то из нас задумывался, где и когда появился первый комплект постельного белья, из какого материала он был сшит и сколько элементов в него входило...

История постельного белья: становление

В каменном веке прототипом постельного белья были шкуры диких животных, а в более поздних периодах использовали солому, хлопок, шерсть. Спасть на необработанных материалах было некомфортно: шерсть и солома кололись и на коже появлялись раздражения. Историки утверждают, что первые, кто сменил шкуры на отрезы суконных и шерстяных тканей, украшенные узорами были очень состоятельные древние римляне в I-II веках нашей эры. Кстати, в то время постельное белье с изображениями роз и персиков, считалось своеобразным лекарством, придающим любовные силы.

В эпоху Ренессанса по всей Европе, наконец-то, стало модным застилать кровать тканями. Но такая мода была распространена только в состоятельных семьях. В то время постельное белье изготавливалось только вручную, поэтому считалось произведением искусства, и было доступно только богатым людям. Так что именно постельное белье в Европе долгое время было показателем положения семьи в обществе. Вплоть до 18 века постельные принадлежности были недопустимы даже для среднего класса.

В то время простыни были только белыми, по краям допускались кружева или просто белая вышивка. Но затем стали появляться узоры и скромные украшения-монограммы, сплетенные в виде вензеля начальные буквы имени и фамилии, условные изображения растений и животных. Но вышивка на постельном белье появились намного раньше моды украшать простыни узорами, а именно в XV веке н.э. Тогда вышивали на белье фамилии и имени будущего владельца или ткача, либо название местности, где ткалось изделие. А вот Барокко и Рококо уже ввели моду на сложнейшие вышивки. Украшения постельного белья порой были вызывающего для того времени содержания.

История постельного белья: расцвет

Из Европы в Россию постельное белье изо льна и хлопка привез Петр I. Тогда в Новодевичий монастырь пригласили мастериц, монахинь из Фламандии, чтобы они обучили русских девушек-сирот, живших при монастырях, умению плести брабантские кружева для постельного белья. В качестве тканей для постельного белья использовались лен и хлопок. Через несколько лет неповторимые русские кружевные, батистовые, кисейные изделия уже ткали мастерицы во всей России, а белье стало настолько популярно, что украшало Английские и Турецкие спальни. А в середине 18 века самым известным производителем постельного белья была мануфактура помещицы Протасовой. В старые времена было принято запасаться постельным бельём впрок для передачи по наследству и в качестве приданого. Было естественно, если в доме лежало более дюжины комплектов постельного белья.

«Раньше в комплект постельного белья минимум входило три простыни, которые стлали в следующей последовательности: тонкая простынь предназначалась для накрытия перины, затем стелили грубую холщовую, а сверху постель накрывали тонкой кружевной льняной простыней. Четвертая же простынь с вышивкой и кружевами использовалась в качестве покрывала. Завершали композицию подушки в количестве не менее трех штук в узорчатых наволочках, которые складывались на кровати своеобразной горкой».

С окончанием второй мировой войны начинается массовое производство постельного белья, а самое лавное - появляются удобные пододеяльники. Сегодня представлено огромное разнообразие различных принадлежностей для сна: комплекты постельного белья, подушки, одеяла, матрасы, покрывала. Комплекты белья можно приобрести в ПВХ упаковке, а также в подарочной упаковке. Не знаете какое постельное белье лучше выбрать? Менеджер интернет-магазина «Holen» всегда поможет подобрать то, что вам понравится!

Постельное белье

Постельное белье – изделия из ткани, используемые для обустройства постели. Понятие «постельное белье» подразумевает единый комплект тканых изделий – обычно это пододеяльник, простынь, наволочки. Один стандартный комплект постельного белья, как правило, включает 1 пододеяльник, 1 простынь и 2 наволочки. Все постельное белье подразделяется на несколько категорий, в зависимости от величины матраса, подушек и одеяла, и бывает односпальным, полуторным и двуспальным.

История

Виды постельного белья

По величине (размеру) постельное белье подразделяется на несколько видов. В зависимости от комплектации и назначения постельное белье, исходя из величины матраса, одеяла и подушек бывает:

Односпальным;
полуторным;
двуспальным.

Односпальное постельное белье пользовалось популярностью в 20 веке, когда остро стояла проблема жилищной площади (после революции и Великой Отечественной войны) и предпочтение отдавалось малогабаритному жилью (из-за дефицита такового вообще) и малогабаритной мебели. Сегодня широко распространены виды постельного белья полуторного, двуспального, а также семейного типов и двуспальное постельное белье европейского стандарта. Для детских постелей производится особое постельное белье детских размеров.

Величина полуторного комплекта постельного белья:
пододеяльник – 150*210 см, 150*215 см, 160*220 см,
простыня – 160*210 см, 150*215 см, 180*260 см,

Величина двуспального комплекта постельного белья:
пододеяльник – 180*210 см, 180*215 см, 200*220 см,
простыня – 175*210 см, 175*215 см, 210*230 см, 220*215 см, 240*260 см,
наволочки – 70*70 см, 60*60 см, 50*70 см.

Величина комплекта двуспального постельного белья европейского стандарта:
пододеяльник – 205*225 см, 225*245 см,
простыня – 240*280 см,

Величина комплекта т. н. семейного постельного белья:
пододеяльники (2 шт.) – 150*210 см,
простыня – 240*280 см,
наволочки – 70*70 см, 50*70 см.

По плотности ткани (плетение нитей) постельное белье также делится на несколько видов. Плотность переплетения (количество нитей на квадратный сантиметр), как правило, обязательно указывается на комплектах высококачественного постельного белья, исходя из чего постельное белье бывает:

Очень высокой плотности плетения (130-280 нитей на 1 квадратный сантиметр);
высокой плотности плетения (85-120 нитей на 1 квадратный сантиметр);
плотности плетения выше среднего (65- 80 нитей на 1 квадратный сантиметр);
средней плотности плетения (50-65 нитей на 1 квадратный сантиметр);
плотности плетения ниже среднего (35-40 нитей на 1 квадратный сантиметр);
низкой плотности плетения (20-30 нитей на 1 квадратный сантиметр).

Низкой плотностью обладает батистовое постельное белье; плотностью ниже среднего и средней – постельное белье из льна и хлопка; плотностью выше среднего – постельное белье, произведенное на основе турецкого шелка, искусственных тканей; высокой плотностью отличается постельное белье из перкаля, китайского шелка, сатина; очень высокой плотностью обладает постельное белье, выпущенное из глянца-сатина и японского шелка. Следует помнить, что чем плотнее постельное белье, тем длительнее срок его эксплуатации.

Ткани для постельного белья

Традиционно тканями для пошива постельного белья являются хлопок, лен и шелк. Лен – это наиболее древний материал, отличающийся хорошей теплопроводностью и гидрофильностью, необычайно высокой прочностью и устойчивостью к растяжению. Льняные ткани имеют гладкую поверхность и поэтому мало подвержены загрязнению, легко стираются. Все эти качества, естественно, отличают и льняное постельное белье. Родиной льна является Египет. Уже за 2000 лет до нашей эры там производили из льна различные ткани – от грубых, плотных до тончайших, полупрозрачных. Толщина льняной нити в них могла быть такой, что 240 м ее весили всего 1 грамм. Конечно, в качестве ткани для постельного белья лен не был использован сразу же. К примеру, знаменитый даже за пределами Египта виссон (роскошная ткань из льна особого сорта) использовали для изготовления набедренных юбочек для фараонов. В период расцвета древнегреческой культуры льняные ткани также не утратили своей популярности и были довольно широко распространены. Ткани из льна пользовались спросом и в Ассирии, и в Древнем Риме, и в Византии. В Западной Европе наибольшее распространение льняные ткани приобрели в средние века и в эпоху Возрождения, когда и началось возникновение постельного белья. Скифы, населявшие южные регионы современной России, наряду с мехом, кожей и войлоком, также ценили ткани из льна. В 19 веке льняные ткани стали настолько распространенными в России, что в судебные уложения была включена особая статья о наказании за кражу льна и льняной ткани или льняных изделий. Начиная с 16-17 веков, льноводство, можно считать, стало национальной гордостью России.

Стандарты разных стран

Как свидетельствует история, в разных странах мира постельное белье имеет свои внешние отличительные особенности. Так, наволочки могут быть на пуговицах, на молнии или иметь клапан-запах. Пододеяльники изготавливаются в виде конверта или кармана (с запахом по короткой стороне), быть сплошными (на молнии или на пуговицах), прорезными (с отверстием посередине). Простыня в комплектах постельного белья также отличается многовариантностью – она может быть обычной или с резинкой по периметру. Кроме того, по своей величине постельное белье также отличается разнообразием. В Европе, к примеру, существует собственная градация комплектов постельного белья. Там чаще всего пользуются следующими обозначениями: «king-size» (постельное белье для очень большой, т. н. «трехспальной» кровати); «2-bed» (постельное белье для двуспальной кровати); «1,5-bed» (постельное белье для полуторной кровати); «1-bed» (постельное белье для односпальной кровати); «children» (постельное белье до 125 см в длину для кроватки на одного ребенка). Бывает, что некоторые иностранные производители маркируют комплекты постельного белья и другим образом: «single» (односпальное постельное белье), «extra long single» (полуторное постельное белье), «full» (двуспальное постельное белье) и «king size» (постельное белье увеличенных размеров). В зависимости от страны-изготовителя различаются и стандартные размеры постельного белья (обычно, на 10-15 см) и форма наволочек.

О.БУЛАНОВА

На заре человечества люди не знали не только постельного белья, но и самой кровати – ее заменяло ложе из сухих листьев и мхов. Позже, с развитием цивилизации в примитивных жилищах появились примитивные матрацы, набитые сеном или шерстью животных. Оболочка для матраца делалась из домотканого холста, а одеялом служила шкура животного.

Постель служила годами, пока не изнашивался матрац или не вытиралась шкура -“одеяло”. Подушек, кстати, человечество долгое время не знало вообще, используя вместо них или собственный локоть, или охапку тех же шкур. И ни о каком постельном белье речи просто не шло, хотя без него постель представляла собой буквально заповедник для микробов.

Первые свидетельства о постельном белье из ткани нашлись в древнеримских летописях. Белье было или из местного шелка, или из египетского льна, весьма качественное и очень красивое. Более того, если для обычной постели узоры на простынях были из роз и персиков, то для постели любовников на белье красовались сатиры.

С закатом древней цивилизации и приходом варваров человечество опять на несколько столетий забыло о такой необходимой с точки зрения гигиены вещи. В средневековой Европе постельного белья не было где-то до XV в. Церковники запрещали не только использовать постельное белье (о котором, они, конечно, читали в летописях, хранящихся в монастырских библиотеках), но даже и мыться. Чистота есть грех! – говорили они. В Средние века белье заменяли шкуры редких животных. Стоили они очень дорого и, как правило, были результатом борьбы за сердце прекрасной дамы.

С XV в. мы находим упоминание о белье в некоторых богатых замках Италии. Почему богатых? Потому что менее обеспеченные такую роскошь себе позволить не могли. А Италия так же, как и ранее Римская империя, снова потихонечку ввела моду на постельное белье, а с ним и на скатерти, полотенца и салфетки. В эпоху Высокого Возрождения эти предметы обихода имели большое значение и ценились очень высоко.

Самым лучшим для изготовления белья считалось голландское полотно, а самыми лучшими мастерами – голландцы. Каждая вещь была уникальной и штучной: на ней мастер вышивал не только вензель заказчика или его герб, но и свое имя, и название местности, где жил и работал. Были даже простыни, на которых выткано стихотворение, посвященное тому событию, в честь которого заказывалось белье.

Именно по этой причине вплоть до XVIII в. комплекты белья считались роскошью, и лишь к концу XVIII – началу XIX в. стали доступны среднему классу. Было, как говорится, неписанное правило – белья должно быть много. Белье в то время (и так повелось и в течение долгих последующих веков) заказывалось дюжинами к важным событиям типа рождения ребенка или свадьбы.

Вплоть до XIX в. белье (включая скатерти, полотенца и салфетки) было исключительно белым, отделано кружевами или белой вышивкой. И по этой причине тоже (а не только из-за штучности и эксклюзивности) оно было предметом роскоши – бедный человек не мог позволить себе часто менять быстро пачкающееся белое белье. Количество и качество постельного белья долгое время являлось показателем положения семьи в обществе.

Считается, что в деле популярности постельного белья большую роль сыграла мадам де Помпадур. Сия дама вообще была большим ценителем новшеств и вводила их в моду, не покладая рук. В этом же XVIII в. входит в моду постельное и столовое белье, украшенное “дрезденским” кружевом – ажурной, изысканной белой вышивкой. Стиль получает название от эпохи – “рококо”. Белье становится все более изысканным и все более дорогим.

А что же простые люди? Они тоже уже привыкли застилать постель тканью, однако их белье было цветным, с многочисленными швами и, понятное дело, без кружев и вышивки. Однако в деревнях белья не было вообще. Более того, у крестьян не было даже подушки, которая прижилась к этому времени во всей Европе, не говоря уже о Востоке или Кавказе, где подушка – своеобразный фетиш.

Постельное белье, украшенное кружевами и вышивкой, стало входить в приданое, и чем его было больше, тем лучше. Эта мода перекочевала с правлением Петра I из Европы в Российскую империю, а оттуда и в Азербайджан. Чем больше было белья, тем состоятельнее считалась невеста, и тем престижнее было взять такую замуж. Для приданого делалось не просто белье, а так называемые свадебные комплекты, украшенные вензелями, кружевом, фестонами… В то время в свадебный комплект входили четыре наволочки и две простыни – нижняя и верхняя.

Материалом для свадебного гарнитура традиционно служил лен, тонкое “голландское” полотно, в особо богатых домах – шелк. В советское время этот обычай был практически утерян, лишь в некоторых семьях “из бывших” он еще держался. В Европе же он никогда не исчезал.

А почему не упомянут пододеяльник? И их вообще не было, вместо них использовалась простынь, которую пришивали к одеялу. Это относится не только к российской или аристократической азербайджанской постели, а вообще к европейской. Пододеяльник – изобретение новое, он появился лишь после Второй мировой войны. (После войны, кстати, из постельной моды ушло большое количество подушек, и, соответственно, наволочек, количество постельного белья стало минимальным, каждому – по одной наволочке, простыне и пододеяльнику).

Для улучшения внешнего вида белье у представителей среднего и низшего класса обязательно крахмалили – ведь очень часто вместо льна использовался хлопок, а это не такой глянцевый и прочный материал, как лен, а богатого вида белья хотелось всем. Этот обычай процветал в СССР, хотя в Европе его вовсе не было.

Существовала мода и метод застилки кровати. Обязательно должно было быть три простыни; первой из грубого холста укрывался волосяной или шерстяной матрац, на который клалась пуховая перина, потом шла простыня из более тонкого холста, потом льняная с вышивкой. Это было очень грамотно: ведь чем больше слоев ткани, тем теплее зимой и прохладнее летом, тут играет роль воздушная прослойка. Да и гигроскопичность у трех слоев гораздо выше, чем у одного. Понятное дело, таких заумных слов в то время не знали, но действовали на уровне интуиции и опыта предков. А лен, кстати, самая лучшая по показателям гигроскопичности ткань.

Подушки выстраивали горкой поверх покрывала, которое тоже богато украшалось; подушек было много, не меньше трех штук, идеально – шесть, и все разного размера. Подушки покрывались кружевной накидкой. По боку кровати обязательно шел кружевной или богато вышитый подзор. Он пришивался, как правило, к верхней простыне и обязательно должен был выглядывать из-под покрывала. И пришивался лишь с одного боку – потому что кровати стояли исключительно боком к стене.

Самое красивое белье в роду береглось, передавалось по наследству, им хвастались знакомым и родственникам, понимавшим толк в рукоделии. Женщина, которая не имела много постельного и столового белья, считалась плохой хозяйкой, вообще эта сторона жизни – и столовое, и постельное, и нательное белье – считалась одной из самых важных, белья должно было хватать на все случаи жизни: на свадьбы, крестины, приезды гостей, которые жили в домах месяцами.

В Европе в XIX в. были очень популярны различные издания и книги, посвященные домоводству, одна из самых известных таких книг – труд англичанина Томаса Хопа “Убранство жилого дома”, выпущенная в 1807 г. Эта книга стала настольной у женщин не только в Англии, но и Франции, Австрии, Швейцарии, России.

К ХХ в., с его развитием промышленности и увеличением населения, постельное белье с ручной вышивкой стало уделом немногих. Красивого постельного белья стало не хватать, потому что люди не желали спать на обыкновенной “голой” простыне. Такие “голые” простыни и пододеяльники безо всякого украшения вошли в обиход только в советское время. В это время с бельем вообще было плохо.

Увеличению количества красивого белья помогло развитие текстильных технологий, в частности, изобретение машинной вышивки. Стоимость белья значительно снизилась, количество, соответственно, увеличилось. А дальше… Дальше все пошло семимильными шагами. Был нарушен стереотип столетий, что белье должно быть только белым. Появилось сначала белье пастельных тонов, а потом и цветное – где-то к 1960-м гг., вариант белого аристократического белья т.е. классический немного отходит назад.

Пока еще цветной рисунок идет на белом фоне, но и это было уже смелым. Лишь к концу ХХ в. появляется белье, цветное на всей своей “протяженности”. Поначалу этого примитивного, но страшно модного цветного белья в СССР не было и в помине. Жалкие потуги советской промышленности были способны лишь на мелкий ромб и цветочек.

Менялся покрой пододеяльника и наволочек. В разных странах придумывали что-то новое, что-то свое. Особо отличилась Америка, в которой удобство и новизна всегда ценились выше традиций. Только там могло прийти в голову придумать простынь на резинке и одноразовое белье из нетканых материалов. Первое прижилось, особенно в отельном бизнесе и в качестве нижней простыни-наматрасника, а вот второго мир не принял. Если только в поездах в некоторых странах.

В 1990-е года в республиках бывшего СССР из-за всеобщей нехватки появились не только конфеты из сои, но и белье из синтетики. Оно было дешевым и ярким, как раз таким, какое было необходимо истосковавшемуся по дефициту бывшему советскому человеку.